"Генрих Гейне. Луккские воды" - читать интересную книгу автора

электрический луч из глаз возлюбленной поразил
259


внезапно твое сердце. Ах! Эти молнии самые губительные, и того, кто
найдет для них отвод, я готов поставить выше Франклина. Если бы существовали
небольшие громоотводы, которые можно было бы носить на сердце, и если бы на
них имелась игла, по которой можно было бы отводить ужасное пламя
куда-нибудь в сторону! Но боюсь, что отнять стрелы у маленького Амура не так
легко, как молнии у Юпитера и скипетры у тиранов. К тому же любовь не всегда
поражает молниеносно, иной раз она подстерегает, как змея под розами, и
высматривает малейшую щель в сердце, чтобы проникнуть туда; иногда это -
одно только слово, один взгляд, рассказ о чем-нибудь незначительном, и они
западают в наше сердце, как блестящее зерно, лежат там спокойно всю зиму,
пока не наступит весна и маленькое зерно не распустится в огненный цветок,
аромат которого пьянит голову. То самое солнце, что выводит из яиц
крокодилов в Нильской долине, способно одновременно довести до состояния
полной зрелости посев любви в юном сердце, где-нибудь в Потсдаме, на Хавеле
- и тут-то польются слезы и в Египте и в Потсдаме! Но слезы далеко еще не
объяснение... Что такое любовь? Определил ли кто ее сущность, разрешил ли
кто ее загадку? Быть может, разрешение ее принесло бы большие муки, чем
самая загадка, и сердце ужаснулось бы и оцепенело, как при виде Медузы.
Вокруг страшного слова, разрешающего загадку, клубком вьются змеи... О, я
никогда не хочу слышать слово разгадки! Жгучая боль в моем сердце дороже мне
все-таки, чем холодное оцепенение. О, не произносите его, тени умерших, вы,
что блуждаете по розовым садам нашего мира, не зная боли, как камни, но и не
чувствуя ничего, как камни, и бледными устами улыбаетесь при виде молодого
глупца, превозносящего аромат роз и сетующего на шипы.
Но если я не могу, любезный читатель, сказать тебе, что такое
собственно любовь, то я мог бы тебе подробно рассказать, как ведет себя и
как чувствует себя человек, влюбившийся в Апеннинах. А ведет он себя как
дурак, пляшет по холмам и скалам и думает, что весь мир пляшет вместе с ним.
А чувствует он себя при этом так, будто мир сотворен только сегодня и он
первый человек. "Ах, как прекрасно все это!" - ликовал я, покинув жилище
Франчески. Как прекрасен, как чудесен этот новый мир!
260


Казалось, я должен был дать имя каждому растению и каждому животному, и
я придумывал наименования для всего окружающего в соответствии с внутренней
его природой и с моим собственным чувством, которое так чудесно сливалось с
внешним миром. Грудь моя была как источник откровения; я понимал все формы,
все образы, запах растений, пение птиц, свист ветра и шум водопадов. Порой
слышал я также божественный голос: "Адам, где ты ?"- "Здесь,
Франческа, - отвечал я тогда, - я боготворю тебя, так как наверное знаю,
что ты сотворила солнце, луну, и звезды, и землю со всеми ее тварями!" Тут в
миртовых кустах раздался смех, и я тайно вздыхал: "Сладостное безумие, не
покидай меня!"
Позже, когда наступили сумерки, началось настоящее безумие блаженной
влюбленности. Деревья на горах танцевали уже не в одиночку - сами горы