"Валерий Генкин, Александр Кацура. Лекарство для Люс [NF]" - читать интересную книгу автора

Ждут матери и жены их напрасно,
Напрасно ждут друзья за перевалом.
Аой!

Роланд трубит в свой рог, призывая дядю-императора на помощь. И голос
певца напряжен и звонок и полон боли и отчаяния, потому что медлит Карл,
дурачимый Ганелоном, мешкает с выходом на подмогу.

Уста покрыты у Роланда кровью,
Висок с натуги непомерной лопнул.
Трубит он в Олифан с тоской и болью.

Но нет еще Карла, а рядом умирает Оливье. Ах, край французский, милая
отчизна, увы, твоя утрата велика!
Глаза Алисии блестят слезами, мужчины хмурятся и закрывают лица.
Последний бой. Роланд с архиепископом Турпеном принимают удар
четырехсот сарацин. Натиск отражен, и среди тысяч трупов лежит умирающий
Роланд. И он поет элегию своему верному Дюрандалю, перед тем как его
уничтожить. Жонглер, перебирая струны, заводит речитатив:

Мой светлый Дюрандаль, мой меч булатный,
Как ты на солнце блещешь и сверкаешь!..

И мужчины уже не скрывают слез.
Тщетно бьет Роланд мечом о скалы. Сокрушается камень, но не зубрится
Дюрандаль. И, обессилев, вручает рыцарь свою перчатку архангелу Гавриилу,
уносящему его душу.
Певец умолк. Молчала восхищенная зала. Наконец поднялся Жиль де Фор:
- Отдохни, Жоффруа, отдохни и подкрепи себя пищей. Потом ты окончишь
свою песнь, ибо нам хочется знать, как принял великий Карл известие о
смерти любимого племянника, как отомстил он арабам, как осудил изменника
Ганелона и что сталось с прекрасной Альдой - нареченной невестой Роланда.
Но чтобы ты знал, сколь любим мы твое искусство, вот тебе награда. Прими
ее сейчас, не будем дожидаться конца твоего рассказа - я уверен, он будет
не хуже начала. - Жиль де Фор нагнул голову и снял с себя тяжелую золотую
цепь.
Жоффруа опустился на колени и сорвал с плеча обезьянку, чтобы та не
мешала барону.
- Спасибо, сьер рыцарь, мы с Матильдой старались.
Барон расплылся в улыбке, оживившей его тонкие бледные губы, и, надев
цепь на шею певцу, слегка подтолкнул его к подоспевшему дворецкому,
который повел Жоффруа вдоль длинного стола. Однако высокородные гости,
успевшие осушить слезы, а заодно и кубки, как бы невзначай расставляли
локти, так что бродяге-актеру не сразу нашлось место. Наконец он
пристроился в самом конце стола возле юного пажа графа де Круа. Пьер с
интересом рассматривал жонглера из своей ниши: талант поразительный. Уж
он-то знал в этом толк.
Между тем пир разгорелся с новой силой. Женщины, по наблюдениям Пьера,
не отставали от мужчин, уписывая пироги с начинкой из жаворонков, зайчат
на деревянных спицах, нежных карпов, запеченных в дубовых листьях, жареную