"Элизабет Джордж. Школа ужасов ("Инспектор Линли" #3) " - читать интересную книгу автора

Другая женщина могла бы это сделать - быть может, когда-нибудь это и
произойдет. Но союз твоей любви с его любовью, твоего тела с его телом
никогда не произведет на свет дитя. Никогда, никогда, никогда".
Дебора уставилась на развешенные над сиденьями подушечки, на которых
молящиеся преклоняли колени, посреди каждой подушечки вышит крест, и все
они призывали Дебору обратиться к Господу за утешением в ее безбрежной
скорби. Разложенные повсюду пыльные сборники гимнов в красных и голубых
переплетах подсказывали слова хвалы и благодарения. На дальней стене висели
венки из пожухших шелковых маков. Даже на таком расстоянии Дебора различала
подписи: "Герлскауты", "Брауниз", "Рейнджеры Стоук-Поджеса". Нет, и здесь
ей не найти покоя.
Покинув свое место, Дебора подошла к ограде алтаря. Здесь ее также
ждала весть, желтые буквы на выцветшей голубой дорожке, устилавшей каменные
ступени: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас".
"Успокою, - горько вздохнула она. - Утешение, но не исцеление, не
чудесное исправление содеянного, даже не прощение. Для меня не будет чуда,
не будет вод Лурда, лечения наложением рук, отпущения грехов".
Она вышла из церкви.
Солнце уже близилось к закату. Дебора подобрала свое снаряжение и
пошла по тропинке вниз к своей машине. У внутренней сводчатой калитки она в
последний раз оглянулась на церковь. Последние лучи заходящего солнца
превратились в ореол над деревьями позади церкви, над древней нормандской
колокольней.
В другое время Дебора тут же взялась бы за фотоаппарат, чтобы
сохранить навеки игру оттенков вечернего неба, те потрясающие краски,
какими прощается с землей умирающий день, но сейчас она могла лишь
любоваться постепенным угасанием света и красоты. Теперь она знала, что
обязана нынче же вернуться домой и предстать лицом к лицу перед Саймоном,
перед его не ведающей подозрений, не ставящей ей никаких условий любовью.
На тропинке, у самых ее ног, запрыгали, что-то сердито вереща, две
белки. Они вырывали друг у друга какой-то лакомый кусочек и ни за что не
желали уступать. Вот они помчались вокруг изысканного мраморного надгробия
на краю кладбища, вскарабкались на невысокую, в полчеловеческого роста
стену, отгораживающую церковные земли от прилегающей фермы - ее не видать
за высокими, размашистыми елями. Белки принялись бегать взад-вперед по
стене, то одна, то другая отваживалась перейти в нападение. Они пустили в
ход и передние лапы, и зубы, и, наконец, задние лапы, а столь драгоценная
пища тем временем свалилась На землю.
Белки отвлекли Дебору от тяжелых мыслей.
- Хватит, эй! - окликнула она их. - Нечего драться! А ну, перестаньте!
Она подошла поближе к зверюшкам, и те, испугавшись, удрали на дерево.
- Так-то лучше. Сколько можно драться? - проговорила Дебора, следя
взглядом за их передвижениями по нависавшим над кладбищем ветвям. - Ведите
себя как следует. Ссориться нехорошо, тем более здесь.
Одна белочка забралась в развилку, образованную отходящим от ствола
суком, другая исчезла из виду. Оставшаяся белка следила за Деборой
блестящими глазками, чувствуя себя в полной безопасности. Успокоившись, она
принялась охорашиваться, лениво потирая лапками мордочку. Того гляди
устроится поспать.