"Элизабет Джордж. Картина без Иосифа ("Инспектор Линли" #6)" - читать интересную книгу автора

направлении движутся его мысли.
В сущности, это их не касается. Они приехали сюда отдыхать. Подальше от
Лондона, подальше от дома, чтобы никакие профессиональные или хозяйственные
дела не отвлекли их от очень важного разговора, который давно откладывался.
И все же не так-то просто уйти от пары дюжин научных и процедурных
вопросов, которые стали его второй натурой и настойчиво требовали ответа.
Еще трудней было уйти от монолога Иэна Резерфорда. Он все еще звучал у него
в ушах. "Я показываю вам самую важную часть этого растения, дорогие мои. У
этого красавца очень характерные стебель и корни. Стебель утолгценный, как
вы изволите заметить, и к нему прикреплены не один, а целых семь корешков.
Если мы надрежем поверхность стебля, вот так, то почувствуем запах сырого
пастернака. Итак, подводя итоги... кто окажет мне честь?" - Из-под бровей,
которые сами выглядели как дикорастущие экземпляры, голубые глаза Резерфорда
оглядывали лабораторию, всегда выискивая самого невнимательного студента,
усвоившего, на его взгляд, меньше всего информации. Он обладал особым даром
распознавать смущение или скуку, и всякого, кто проявлял одну или другую
реакцию на лекцию Резерфорда, обычно вызывали в конце занятий для обзора
материала. - Мистер Алкурт-Сент-Джеймс. Просветите нас. Пожалуйста. Или мы
требуем от вас слишком много в это прекрасное утро?
Сент-Джеймс слышал эти слова так, будто по-прежнему стоял в той
лаборатории в Глазго, двадцати одного года от роду, и думал не об
органических токсинах, а о девушке, которую он наконец-то затащил в постель
во время своего последнего приезда домой. Его грезы улетучились, он сделал
слабую попытку выпутаться из неприятной ситуации при помощи блефа. "Cicuta
virosa, - сказал он, откашлявшись, чтобы потянуть время, - токсический
главный цикутоксин, воздействующий непосредственно на'централъную нервную
систему, вызывает сильные судороги и... - Остальное осталось для него
загадкой.
- Ну, Сент-Джеймс? И? И?"
Увы. Его мысли были слишком прикованы к спальне. Больше он ничего не
помнил.
Но тут, в Ланкашире, через пятнадцать лет, Джозефина Юджиния Рэгг дала
ответ.
- Она всегда хранит корни в подвале. Картошку и морковку, пастернак и
все прочее, каждый овощ в отдельном ящике. Вот и шептались люди, что если
она не намеренно накормила викария, то кто-то мог залезть к ней и положить
цикуту к пастернаку и просто ждать, когда его сварят и съедят. Но она
заявила на допросе, что такого не могло случиться, потому что подвал всегда
надежно заперт. Так что тогда все говорили, мол, ладно, мы согласны с этим,
но она все-таки должна была понять, что это не дикий пастернак, потому
что...
Разумеется, она должна была понять. Из-за корней. А это Иэн Резерфорд
особенно подчеркивал. Именно такого определения он и ждал от замечтавшегося
нерадивого студента.
"Милый мой, это тебе научное занятие, а не сеанс медитации".
Да. Что ж. Они посмотрят, что можно сделать.

Глава 4

Вот он опять, этот шум. Словно нерешительные, осторожные шаги по