"Е.В.Герцман. Музыка Древней Греции и Рима " - читать интересную книгу автора

Италии. Афиней в одном из мест своего сочинения (IV 182) пишет, что "[одно
]трубный авлос дорийцы, жившие в Италии, называли "титирин"", а в другом
месте (IV 176 с) он дает те же сведения, ссылаясь на грамматика и историка
III в до н. э. Америя Македонского. Таким образом, подлинная этимо-логия
слова "титиры" указывает на музыкантов-инструмен-талистов. Другая же, пусть
даже ошибочная, но вызванная, как видно, стремлением дать "житейское
толкование" термина, свиде-тельствует о певцах. Как мы убедимся далее, обе
трактовки не противоречат друг другу, так как все спутники Диониса (в том
числе и титиры) поочередно и одновременно играли и пели. Во всяком случае,
"музыкальная направленность" сатиров-силенов-титиров совершенно очевидна.
Нам известен целый ряд статуй и рельефов сатиров, созданных еще в
древности такими выдающимися ваятелями, как Пракситель, Мирон, Лисипп и
другие. Сатир всегда изображался пьяным, но, как правило, с музыкальным
инструментом. Каллистрат (возможно, II-III вв.) в своем сочинении "Описание
статуй" (I 2-3) представляет статую сатира, стоявшую некогда в пещере близ
Фив. Изобра-
женный на ней сатир не только держал в руках авлос, но вся его фигура
была подана в таком положении, "в котором приходится играть на авлосе". А
Афиней (IV 84а) сообщает, что, по мнению эпического поэта и историка
Эвфориона (276-187 гг. до н. э.), силен (то есть тот же сатир, только более
старый) создал духовой инструмент - многоствольную сирингу (о ней мы
поговорим позднее).
Значит, в античные времена вся свита Диониса воспринималась как поющая,
танцующая и играющая группа. Мифы не дифференцируют спутников Диониса на
певцов, инструменталистов и танцоров. Это полностью соответствует духу
древнейшего периода художественной практики, где, как уже указывалось,
слово, музыка и танец были неразделимы.
Противоборство аполлоновской и дионисийской музыки не могло
продолжаться вечно. Начиная с самых ранних из доступных для изучения
исторических этапов, мы обнаруживаем уже совместное их сосуществование.
Следовательно, само противостояние относится к более раннему мифологическому
периоду Древней Греции. Позднее аполлоновская музыка звучала во время
традиционных религиозных обрядов, а дионисийская служила музыкальным
оформлением праздников Диониса. Разумеется, полного слияния не могло
произойти. Слишком различны были художественные тенденции обоих направлений,
слишком неоднотипны их музыкальные жанры. Но непримиримость в противостоянии
двух музыкальных начал постепенно сгладилась. Как видно, именно тогда
появилась легенда, в которой утверждалось, что Дионис воспитывался музами
(хотя в мифологическом своде нет упоминаний о присутствии муз в Нисе, где,
согласно преданиям, проходили детские годы Диониса). Ведь музы-спутницы
Аполлона, подобно тому как сатиры, силены и прочие составляют свиту Диониса.
Потому "привлечение" к воспитанию Диониса муз можно расценивать как шаг на
пути сближения дионисийской и аполлоновской музыки. Наверное, к этой же
линии следует отнести и один из обычаев праздника в честь Диониса, когда
после оргии женщины бешено гнались якобы за Дионисом, но оказывалось, что он
исчез, и тогда оргия прекращалась, а повсюду раздавались часто повторяемые
крики: "Дионис бежал к музам! Дионис бежал к музам!" Это было, опять-таки,
символическое бегство в направлении сближения с Аполлоном. Павсаний (I 2, 5)
даже сообщает, что в Элевсине "Диониса называют Мельпоменом в том же смысле,
в каком Аполлона называют Мусагетом". Итак, наряду с Аполлоном-Мусагетом,