"Кэндис Герн. Ярмарка невест " - читать интересную книгу автора

где на аукцион были выставлены скот и овцы. Купленную скотину новые хозяева
уже отгоняли и уводили. В одном углу несколько десятков одиночек и семей
сидели на скамьях за длинными столами, от ветра их укрывал тент из полосатой
ткани, натянутой на деревянные столбы. Крепкая, статная Мэг Паддифут
разносила свой знаменитый пшеничный пудинг точно так же, как она это делала,
когда Джеймс был еще ребенком. Разноцветные повозки и прилавки, с которых
продавали всевозможные товары и продукты, располагались по краям площади.
Сладкие и острые ароматы, доносившиеся с той стороны, где торговали едой,
здесь были сильнее и соблазнительнее, чем на соседней улочке, и на мгновение
заставили Джеймса забыть, почему он так осмелел, что даже вышел на площадь.
- Шесть фунтов!
Подходя ближе, Джеймс бросил осторожный взгляд на толпу. Никто его не
заметил. Все смотрели на каменное возвышение в конце прохода, где
аукционист, старый Джад Моуди, стоял, подняв одну руку и размахивая ею в
такт грохоту котелков, чтобы побудить толпу повышать ставки. В другой руке
он держал кожаный поводок, другим концом прикрепленный к шее женщины.
Женщина!
Какого черта? Что все это значит? Мужчины из толпы действительно
предлагали цену за женщину! Не за породистый скот, а за человека из плоти и
крови.
Ярмарка жен. Джеймс читал о торговле женами у низших классов, среди
людей, которым законный развод был не по карману. Он знал также, что суды
закрывали глаза на подобные нарушения закона и даже на повторный брак одной
из сторон. Однако здесь не было обычного в подобных случаях покупателя, с
которым заранее все обговаривалось. Бедную женщину продавали с аукциона, как
племенную кобылу или обычную лошадь для перевозки грузов.
Его собственный позор почти померк в сравнении с этой мерзкой сделкой.
Потому что сейчас так низко пали ханжески добропорядочные граждане
Ганнислоу. И они смели судить его? Самодовольные, лицемерные ничтожества. Те
же самые люди, которые при виде Джеймса устремлялись к дверям своих домов и
прижимали к себе детей, не желая простить ему его грехи, теперь явно не
испытывали угрызений совести, выставляя напоказ один из своих грехов на этом
позорном представлении.
Когда Джеймс присмотрелся к женщине повнимательнее, он понял, что она
не из местных: не похоже, чтобы она была из семьи фермера или шахтера. На
ней было синее платье, и даже издалека Джеймс заметил, что оно сшито хорошим
портным из качественной ткани. Капор был отделан синей тканью в тон платью.
Судя по одежде, женщина не была женой простого рабочего или даже
фермера-арендатора. Может быть, одежду раздобыли для того, чтобы выручить
более высокую цену на аукционе? Чтобы она выглядела привлекательнее?
- Семь фунтов! - выкрикнул какой-то мужчина. Джеймсу он был незнаком.
По внешности его можно было принять за жестянщика или мелкого торговца. Он
стоял рядом с крупной лошадью, нагруженной мешками, полными жестяной посуды.
Джеймс подумал, что набожные местные жители осудили бы чудовищную затею и
возложили бы вину за нее на чужаков и бродяг или на недавно прибывших новых
рабочих медных копей. Конечно, их честные и высоконравственные соседи и
знакомые никогда не ввязались бы в такое гнусное дело. Не могли быть в этом
замешаны и мусульмане, которым Джеймс платил зарплату на шахтах, давал
возможность арендовать дома и которые не утруждались снять шляпу при встрече
с ним. И уж конечно, бесстрастные жители Корнуолла, исполненные