"Герман Гессе. Эдмунд" - читать интересную книгу автора

полости, направь на эту полость свой взор и сосредоточься весь на ее
созерцании, тогда полость вдруг перестанет быть пустой и покажет тебе
картину того, что нужно твоей душе, чтобы продолжать жить дальше>.
- Хорошо, - сказал профессор и кивнул. - Там, где вы говорите
<забудет>, пожалуй, еще точнее было бы сказать <потеряет>. И вы
заметили, что слово <полость> здесь то же самое, что и слово, которое
эти священники-прохиндеи или доктора-чудотворцы употребляют для
обозначения материнского лона? Этим господам в самом деле удалось
превратить довольно прозаическое руководство по лечению меланхоликов в
мудреное заклинание. Для какого-нибудь бедного бенгальца, которого они
им дурачили, оборот mar pegil trafu gnoki с отголосками в нем формулы
великого заклинания змей, возможно, и звучал достаточно грозно и
устрашающе. Сам же рецепт по освобождению сердца, ослаблению дыхания и
направлению взгляда вовнутрь по сути не представляет для нас ничего
нового, в изречении под номером 83 он, например, сформулирован гораздо
более точнее. Ну, а вы, Эдмунд, конечно же, опять придерживаетесь иного
мнения? Что вы на этот счет думаете?
- Господин профессор, - промолвил Эдмунд тихо, - я полагаю, что вы
и в этом случае недооцениваете ценность самой формулы; здесь важны не
истертые толкования, которые мы даем словам, но сами слова; к голому
смыслу изречения должно добавляться еще что-то, звучание фразы, выбор
редких и архаичных слов, пробуждающее ассоциации созвучие с формулой
заклинания змей - только все это в своей совокупности придавало
изречению его магическую силу.
- Если оно только действительно ее имело! - засмеялся профессор. -
Знаете, жаль, что вас не было на свете в то время, когда эти изречения
еще были в ходу. Вы бы были крайне благодарным объектом для фокусов этих
сочинителей заклинаний. Однако, к сожалению, вы появились на свет с
опозданием в несколько тысяч лет, и я держу с вами пари: как бы вы ни
старались выполнить рекомендации этого изречения, вы не достигнете ни
малейшего результата.
Он повернулся к другому ученику и начал заинтересованно и в
приподнятом настроении говорить с ним о чем-то дальше.
Между тем Эдмунд еще раз прочел то изречение; оно произвело на него
особенное впечатление своими начальными словами, которые, как ему
казалось, подходили к нему самому и к его теперешнему состоянию. Слово
за словом выговаривал он про себя формулу, и одновременно пытался точно
исполнить все так, как в ней указывалось:
<Если случится так, что твоей душой овладеет недуг и она забудет
то, что ей нужно для жизни, и ты пожелаешь узнать, что же это такое, что
ей нужно и что ты должен ей дать: то опорожни свое сердце, ослабь свое
дыхание...> и так далее.
На сей раз ему удалось сосредоточиться лучше, чем во время прежних
своих попыток. Он выполнил все указания, и чувство подсказало ему, что
сейчас для этого в самом деле настал подходящий момент, что его душа
находится в опасности и что она забыла самое главное.
Уже вскоре после того, как он приступил к упражнениям простой
дыхательной йоги, которую часто практиковал, он почувствовал, как внутри
него что-то произошло, почувствовал затем, как в середине его головы
возникла крошечная точка, увидел, как она зазияла вскоре своей маленькой