"Иоганн Вольфганг Гете. Эгмонт. Трагедия в пяти действиях (Перевод Ю.Верховского)" - читать интересную книгу автора

Э г м о н т. В каком роде?
П р и н ц  О р а н с к и й. Посмотреть, как бы обошлось туловище без
головы.
Э г м о н т. Каким образом?
П р и н ц  О р а н с к и й. Эгмонт, уже много лет мне гнетет сердце
создавшееся вокруг нас положение вещей. Я стою все время как бы над
шахматной доской и ни одного хода противника не считаю маловажным. И как
досужие люди с величайшей старательностью доискиваются тайн природы, так я
считаю первой заботой, обязанностью каждого князя - проникнуть в воззрения и
намерения всех партий. У меня есть основания страшиться взрыва. Король долго
и последовательно действовал на определенных основаниях; теперь он видит,
что этим путем ни к чему не придет: не весьма ли вероятно, что он попытается
достичь той же цели другим путем?
Э г м о н т. Я этого не думаю. Когда человек состарился и так много
испытал и ему ясно, что в мире никогда не достигнешь порядка, тогда в конце
концов он доходит до точки.
П р и н ц  О р а н с к и й. Одного он еще не попробовал.
Э г м о н т. Чего?
П р и н ц  О р а н с к и й. Беречь народ и преследовать князей.
Э г м о н т. Как многие уже давно боялись этого! Тут нечего стараться.
П р и н ц  О р а н с к и й. Однако старались. Я все больше подозревал
это и наконец уверился.
Э г м о н т. А есть ли у короля слуги вернее нас?
П р и н ц  О р а н с к и й. Мы служим ему на свой лад и между нами
можем признаться, что мы отлично умеем соразмерять права короля и свои.
Э г м о н т. Да кто этого не делает? Мы ему подвластны и послушны, как
подобает.
П р и н ц  О р а н с к и й. А если бы он счел себя вправе на большее и
назвал бы нарушением верности то, что мы именуем соблюдением своих прав?
Э г м о н т. Мы сможем отстоять себя. Пусть он созовет рыцарей Руна, и
мы потребуем, чтобы нас рассудили.
П р и н ц  О р а н с к и й. А как быть в случае приговора до
разбирательства? Или наказания до приговора?
Э г м о н т. Это было бы беззаконие, до какого Филипп никогда не
унизится, и безумие, на которое я не считаю способным ни его, ни его
советников.
П р и н ц  О р а н с к и й. А ну как они окажутся беззаконниками и
безумцами?
Э г м о н т. Нет, Оранский, это немыслимо. Кто мог бы осмелиться
наложить на нас руку? Наш арест был бы пропащим и бесплодным делом. Нет, у
них не хватит решимости вздернуть так высоко стяг тирании! Дуновение ветра,
которое разнесло бы такое известие по стране, раздуло бы вместе с тем
чудовищное пламя. И какого бы исхода они хотели? Судить и приговорить своей
властью король не может, а решились ли бы они предательски посягнуть на нашу
жизнь? Они не могут этого захотеть. Грозный союз объединил бы тогда народ в
одно мгновение. И бурно бы проявилась тогда ненависть и вечное отвращение к
самому имени Испании!
П р и н ц  О р а н с к и й. Пламя бушевало бы тогда над нашими
могилами, и кровь друзей наших лилась бы напрасной искупительной жертвой.
Оставь меня думать по-моему, Эгмонт!