"Игорь Гетманский. Над пропастью во ржи (Сб. "Игра и кара")" - читать интересную книгу автора

проводил, познакомился близко с этой Ниной Ивановной. А она... - Я
перевалился через стол ближе к Петровичу. - Я не знаю, подполковник,
может, у нее там.., медом намазано, может, черт в ней сидит, полсотни лет
ведь бабе.. Только охмурила она Ваню, сорок дней после смерти мужика ее
еще не прошло, а Ваня уже с поволокой в глазах на работу стал приходить. И
с идиотской улыбкой на лице... Симптомы знакомы?
- Знакомы, - пробормотал Петрович. - Трахала она его, почем зря, Ваню
моего.
- Вот-вот. Да и хрен бы с ними. Но Ваня через три месяца с ней
расписался, переехал к ней жить. В конце августа пошел на покос. Мужики
соседские, что с ним были, рассказывают, что в обед принесла эта Нина
Ивановна Ване пожрать. Пообедали. После этого уединились они в шалаше, сам
понимаешь, чем занимались. А потом Ваня вышел из шалашика и побежал к
речке. С разбегу нырнул и.., не вынырнул. Только к вечеру выловили, ниже
по течению. Медэкспертиза показала: разрыв сердца, инфаркт то есть. А ведь
Ваня крепкий здоровьем был, а?
Петрович обескураженно разворошил седую шевелюру на голове:
- Да чего там говорить! Он хоть и субтильный был, а мышцы - как
кремень. Стрелял отлично, из любого положения... Акробат!
Я задумчиво подвигал на столе бумагами, зачем-то переставил
телефонный аппарат подальше от себя и продолжил:
- Вот. Дело, конечно, чистое, к бабе никаких претензий. Но.., душа
моя уже была не на месте. Тогда я вызвал к себе участкового инспектора, на
участке которого находится Таежный-3. После Ваниных похорон сразу же и
вызвал...
- А кто он? - опасливо спросил Петрович, уже догадываясь, чем
кончится дело, но не позволяя себе применить глагол "был".
Я ответил ничего не выражающим тоном:
- Афанасий Иванович Годов. Его год назад на тот участок перевели, ты
не знал.
- О-о! - застонал Петрович и согнулся на стуле крючком. - Афоня!
Пятнадцать лет в одном отделении! Какой мужик! Выпили мы с ним сколько, я
его к себе на пасеку тянул - не согласился. Ну да ведь он лет на десять
меня младше б ы л!.. - И вот когда Петрович употребил все-таки этот
роковой глагол "был", он как будто очнулся и с надеждой поднял на меня
глаза:
- Жив, а? Скажи, жив?
- Нет, - бесстрастно ответил я, - умер.
- Почему он умер?! - вдруг громовым голосом закричал Петрович,
выкатив глаза, и снова поднялся со стула.
- Садись, Петрович, садись, - устало сказал я, - успеешь еще
набегаться, для того тебя и позвал. Умер Афанасий Иванович потому, что не
послушал моего совета. Указание мое выполнил, а совета не послушал. Я,
когда его вызвал, сказал, чтобы присмотрелся он к бабенке этой
подозрительной, Нине Ивановне. Чтобы повнимательнее присмотрелся и доложил
мне. Он меня тогда правильно понял: Ваню он, как и ты, Петрович, знал и
любил... Да. А посоветовал я ему при общении с Ниной Ивановной забыть, что
он одинокий, холостой и охочий до баб мужик. И вот этого моего совета он
понять не захотел.
- Он что, тоже на ней женился? - спросил Петрович.