"Уильям Гибсон. Захолустье" - читать интересную книгу автора

совершенно новый раздел науки, посвященный изучению исключительно...
морской раковины Ольги.
Предварительный анализ показал две вещи. Во-первых, раковина - продукт
неизвестной биосферы земного типа, а так как подобных биосфер в Солнечной
системе не существует, она могла попасть сюда только с другой звезды. А
значит, Ольга где-то побывала или вошла в контакт - каким бы отдаленным,
опосредованным он ни был - с кем-то или с чем-то, что способно или было
способно совершить подобное путешествие.
В специально оснащенном "Алеуте-9" к "Координатам Товыевской" послали
майора Грожа. За ним следовал еще один корабль. Майор как раз производил
последний из своих двадцати водородных запусков, когда его судно исчезло.
Ученые зафиксировали его отбытие и стали ждать. Двести тридцать четыре дня
спустя он вернулся. Тем временем оставшийся корабль не переставал
зондировать этот участок космоса, отчаянно выискивая хоть что-нибудь, что
было бы каким-то специфическим отклонением, раздражителем, вокруг которого
удалось бы выстроить теорию. Ничего, только корабль Грожа, вырвавшийся
из-под контроля. Майор покончил жизнь самоубийством, прежде чем они успели
достичь корабля. Вторая жертва Трассы.
Отбуксировав "Алеут" на "Циолковский", они обнаружили, что
высокоточное регистрирующее оборудование совершенно чисто. Все приборы - в
превосходном состоянии, но ни один из них не сработал. Тело Грожа
заморозили, и на первой же челночной ракете отправили в Плесецк, где
бульдозеры уже рыли котлован для нового подземного комплекса.
Три года спустя, утром того дня, когда русские потеряли своего
семнадцатого космонавта, в Москве зазвонил телефон. Звонивший представился
как директор Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов
Америки. Он уполномочен, сообщил он, сделать некое предложение. На
определенных, очень конкретных условиях Советский Союз может рассчитывать
на помощь светил западной психиатрии. По сведениям его управления,
продолжал голос, подобная помощь в настоящее время весьма желательна.
Его русский был великолепен.

Статика костефона напоминает песчаную бурю в глубинах подсознания.
Лифт скользит вверх по узкой шахте в полу Рая. Я считаю расположенные через
двухметровые интервалы синие огни. После пятого - тьма и остановка.
Выход из лифта замаскирован внутри полого командного пульта,
установленного в муляже стандартного корабля Трассы. В ожидании команды
Хиро я ощущаю себя тайной, спрятанной за хитроумным поворачивающимся
книжным шкафом из какой-нибудь страшилки, какие рассказывают вечерами
детям.
- Все чисто, - говорит Хиро. - Поблизости никаких клиентов.
Я рефлекторно помассировал шрам за левым ухом, где мне вскрывали
череп, чтобы вживить костефон. Стенка муляжного пульта скользнула в
сторону, впустив серый предрассветный свет Рая. Внутри поддельного модуля
все было хорошо знакомым и одновременно чужим - как в собственной квартире
после недельного отсутствия. С тех пор как я вот так же стоял здесь в
прошлый раз, один из побегов бразильского плюща змеей прополз в левый
иллюминатор, но, похоже, это было единственное изменение в декорациях.
На семинарах по биоструктуре из-за этого плюща постоянно ведутся
ожесточенные споры. Американские экологи кричат о возможной нехватке азота.