"Владимир Гиляровский. Мои скитания" - читать интересную книгу автора

Это был длинный, худой, косой и лопоухий субъект, при ходьбе качавшийся
в обе стороны. Удивительный мечтатель. Он вечно витал в эмпиреях, а может
быть, вечно был влюблен. Никогда не садился на кафедру. Ему сносили кресло к
первой парте, где он и распола-гался. Сядет, обоймет журнал. Закатит косые
глаза в потолок и переносится в другой мир, как только ученик начнет
отвечать. В мечтательном состоянии так и летели четверки и пятерки. Только
надо было знать первые строки спрашиваемого урока, а там- барабань, что
хо-чешь: он, уловив первые слова, уже ничего не слышит.
- Гиляровский. Выхожу.
- Собака!
- Собака, Порфирий Леонидович.
- Собака!
- Собака - Canis familiaris.
- Вер-рно!..
И закатит глаза.
- Собака- Canis familiaris!.. Достигает величины семи футов, покровы
тела мохнатые, иногда может ле-тать по воздуху, потому что окунь водится в
речных бо-лотах отдаленной Аравии, где съедает косточки коко-сов, питающихся
белугами или овчарками, волкода-вами, бульдогами, догами, барбосками,
моськами и канисами фамилиарисами...
Он прислушивается на момент.
- Собака, Порфирий Леонидович, водится в север-ных странах, у
самоедов, где они поедают друг друга среди долины, ровной на гладкой высоте,
причем тороп-ливо не свивают долговечного гнезда... Собака счита-ется лучшим
другом человека... Я кончил, Порфирий Леонидович.
- А?.. Что?.. Кончил?
- Собака считается лучшим другом человека...
- Чело-ве-ека... О-ох!.. И закатит глаза.
- Хорошо, садись.
- Засецкий - окунь!
- Окунь, Порфирий Леонидович.
- Окунь!
- Окунь- Perсa fluviatilis. Водится в реках и озе-рах средней России.
Засецкий, первый ученик, отвечает великолепно и получает ту же пятерку,
что и я... Класс уже приучен, и что ни ври, - смеется тихо, чтобы не
помешать това-рищу. Так преподавалась естественная история. Изучали мышей и
крыс. Мы принесли с десяток мышей и мышат, опустили их в форточку между
окнами, и они во мху, уложенном вместо ваты, жили прекрасно. На веревочке
спускали им баночки с водой, молоко и бро-сали всякую снедь. И когда раз
Камбала, поймав в незнании урока случайно остановившегося посреди от-вета
ученика, на него раскричался и грозил единицей,- мы отвлекли его гнев
указанием на мышей. Камбала расчувствовался и долго рассказывал, стоя у
окна, о мышах, потом перешел на муравьев, на слонов, и, нако-нец, когда уже
раздался звонок к перемене, сказал:
- Милые зверьки... Только, я думаю, что их сто-рожа разгонят...
- Да мы, Порфирий Леонидович, не покажем их... Но как раз в эту минуту
влетел инспектор, удивив-шийся, что после звонка перемены класс не выходит,
- и пошла катавасия! К утру мышей не было.
- Гадов развели, озорники беспутые, - ругал нас сторож Онисим.
Но на класс кары не последовало. А сидели раз два часа без обеда всем