"Анатолий Гладилин. Тень всадника" - читать интересную книгу автора

Публика в пику полиции отводила от нас обвинение в нарушении общественного
порядка. Может, зрители были рады, что мы не испортили им ужина и приятного
весеннего вечера. Может, парижане, привыкшие к уличным представлениям,
посчитали, что это была игра. В общем, хлопали так, что я малость испугался:
как бы не потребовали повторить на бис.
Ободренный публичной поддержкой, гвардеец иронически хмыкнул:
- Ради чего нам было драться? Не вижу повода.
Реплика адресовалась полицейскому, а ирония - мне. Действительно, дамы в
сиреневой шали и красной шляпке след простыл...
- Отвезти их в участок, там разберутся, - приказал полицейский чин.
С площади Святой Екатерины два выхода. Нас развели в разные стороны. На
улице, куда меня вывел седой полицейский, ждал закрытый экипаж с кучером в
цивильной одежде. Полицейский чин, отворив дверцу, положил на пол мою саблю в
ножнах.
- Скажите спасибо, офицер, что это произошло не год назад. Карно или
Сен-Жюст передали бы дело в Трибунал, и, уверяю вас, не сносить бы вам головы.
Пятясь и глядя на полицейского, я сел в экипаж, где уже кто-то был. Седой
чин козырнул и захлопнул дверцу. Коляска тронулась, копыта зацокали по
мостовой. Я обернулся к своему спутнику, резонно предполагая, что меня
сопровождает патрульный солдат...
- Слава Богу, нам повезло, я быстро навела полицию, - взволнованно
проговорила виновница моих сегодняшних бед, - он бы вас убил...
Ну... В общем... Да... Одно дело, когда наблюдаешь за ними на почтительном
расстоянии... Абстрактно красивая женщина. Другое дело, когда эта абстрактность
сидит рядом, невольно (вольно?) прижимаясь к тебе, когда коляска поворачивает,
ты вдыхаешь аромат ее духов... Как она сказала? Не "вам повезло", а "нам
повезло"... Да...
Мною овладела слабость. Сейчас бы сабля выпала из моих рук. Запоздалый
страх? Когда он ударом развалил столик... Такой удар был у Лалонда, он
демонстрировал его офицерам. Особое мастерство. Даже штатские зеваки поняли, с
кем будут иметь дело, и иметь дело не пожелали. Мысленно я еще дрался на
площади, в полумраке сверкала сабля гвардейца. Бац! Бац! Скрежет стали. Теперь,
как бы со стороны, я видел свои ошибки, он трижды мог меня достать, то есть
ранить. Не захотел? Он хотел наверняка, эффектным ударом разрубить меня, как
столик, как муляж на манеже.
Ладонь коснулась моей щеки. Я услышал мелодичный, завораживающий голос:
- Успокойтесь, рыцарь. Вы были отчаянно храбры. Мы едем в мой дом. Я
должна вас отблагодарить.
Я успел подумать, что не случайно полковник Лалонд отправил меня в отпуск,
видимо, таково было указание врачей, я не готов еще к ратным баталиям, я не
выдержал первого настоящего боя. Явно вернулась моя болезнь. Смутно помню
проход по комнатам, какие-то лица (слуг?), нам сервировали ужин (есть я не
смог, выпил немного вина), а потом будуар и бронзовый подсвечник с двумя
свечами. Завораживающей красоты женщина смотрит на меня, в ее зеленых глазах
полыхают зарницы, и под пламенем этого колдовского взгляда я таю, как свечка, и
рассказываю свою историю, все, что знаю про себя.
- Бедный Жером, - повторяла женщина.
Я понял, что пропал. Я в ее власти. Заботливые руки меня раздели. Я ощутил
ее гладкую атласную кожу... Во мне проснулась сила, мы слились в одно целое.
Именно так! Мы соединились, и я делал все, чтоб ее не отпускать, ибо только в