"Анатолий Гладилин. Евангелие от Робеспьера" - читать интересную книгу автора

же происходит на самом деле?
- Вот господин Бриссо говорит, что все это дело должен возглавить граф
Нарбонн, что поход надо совершать под началом маркиза Лафайета, что вести
нацию к победе и свободе подобает исполнительной власти. О, французы, одно
слово разбило все мое очарование, уничтожило все мои планы! Прощай, свобода
народов! Если все скипетры германских государей будут сломаны, то уже,
конечно, не такими руками...
- Все, что мы можем сделать наиболее благоразумного, - это защищать
Родину от вероломства внутренних врагов, которые убаюкивают вас сладкими
иллюзиями. И опять Якобинский клуб идет за Робеспьером. Бриссо,
присутствовавший в зале, умоляет "господина Робеспьера кончить столь
скандальную борьбу, которая выгодна только для врагов общественного блага!"
Магическое слово "единство". Под ликующие стоны зала Робеспьер и Бриссо
обнимаются.
Робеспьер не отказывается от своих убеждений, но протягивает
жирондистам руку дружбы.
Однако ни пророческие речи, ни мудрая дипломатия не могли остановить
нацию, подстрекаемую к войне опытными и пылкими агитаторами. Очень уж велик
был соблазн разрубить узел внутренних и внешних противоречий одним ударом.
Война дворцам! - лозунг, бьющий наверняка. Жирондисты знали, что делали.
В погоне за популярностью Бриссо ввел моду на красный колпак. Красный
колпак - вот символ патриота! Кто не носит красный колпак, тот враг
революции.
Колпаки распространились по Франции молниеносно, и это понятно. Даже
враги считали, что гораздо легче прослыть революционером, надев его на
голову, чем произносить патриотические фразы.
Однажды на заседании клуба какой-то не в меру ревностный якобинец
подскочил к Робеспьеру и натянул ему на голову красный колпак. Робеспьер
сорвал его, швырнул под ноги и продолжал речь.
Примеру Робеспьера последовал Марат. Петион написал в клуб письмо, в
котором указывал, что роялисты начали шить зеленые колпаки: таким образом
принципиальная идейная борьба может выродиться в войну фетишей.
Благодаря Робеспьеру и Петиону красные колпаки скоро вышли из моды.
Война с Австрией и Пруссией началась 20 апреля 1792 года.
Как и следовало ожидать, Франция была абсолютно не готова к войне,
генералы-роялисты терпели одно поражение за другим. При виде противника
войска обращались в бегство.
Тревога и уныние охватили страну. Жирондисты заметались: их усилия были
направлены не на то, чтобы выправить положение, а на то, чтобы срочно найти
виновников. Как обычно бывает, виновников нашли не в правительстве, а среди
тех, кто критиковал правительство. Вождем оппозиции считался Робеспьер. За
него и взялись.
В чем только не обвиняли Робеспьера: в том, что он сумасшедший, что он
продался двору, что он оставил пост общественного обвинителя при уголовном
суде (так сказать, манкировал своими обязанностями).
Определеннее и резче всех выразился Гаде.
- Я разоблачаю в нем человека, который беспрестанно ставит свою
гордость выше общественного дела, человека, который беспрепятственно говорит
о патриотизме, а сам покидает вверенный ему пост. Я разоблачаю в нем
человека, который из честолюбия или по несчастью стал кумиром народа. Я