"Анатолий Гладилин. История одной компании" - читать интересную книгу автора

обед, и Васька, сытый, довольный, мурлыкает. А вечером она смотрит кино,
плохую комедию, а ей смешно, она довольна: "Во дают, только зачем эти
надписи перед фильмом, еще не знаешь, кто кого, а уже объявляют, время
только теряешь, начинали бы сразу, а кому интересно, тот потом прочитает".
И есть одно существо, которое ты можешь и приласкать и наказать,
которому ты начальник и которое без тебя пропадет. Васенька. Он тебя любит
(все на крышу норовит, дрянь такая!).
Так? Приблизительно.
А может, она счастлива, когда сидит на профсоюзном собрании как равная
со своим многочисленным начальством? Может, она оратор? Требует, чтоб купили
полотеры? Или быстро "смывается" с собрания, домой, к Васеньке.
Ты идешь по улице и мечтаешь о девушке, прекрасной незнакомке, которая
в любую минуту может выскочить из-за угла. О чем мечтает она, сидя летними
душными вечерами на бульваре, одетая в синее выцветшее ситцевое платье,
ярко-красный платок и капроновые (единственные) чулки с огромной черной
пяткой?
А помнишь, как ты, еще мальчишка, пришел усталый и голодный из школы,
со второй смены, и родители ушли на весь вечер, а ключ от комнаты ты
потерял, и Нина завела тебя к себе, посадила на сундук и накормила жареной
картошкой. Кстати, тот бывалый, обитый железом сундук последней модели
двадцатых годов до сих пор стоит на том же месте у нее в комнате.
Через несколько месяцев Юрка опять приготовил "отрывок". Он назвал его
"День одной женщины".
Но на этот раз тридцать молодых гениев, знающих все про Станиславского
и про Мейерхольда, не смеялись, а Евгений Евгеньевич сказал: "Однако". И
все. А Эдик подошел и сказал: "Старик, я чего-то не понял. Да и вообще стоит
ли, простая баба, таких много". (К тому времени гении на курсе перестали
мечтать о Ромео и Джульетте, и все хотели играть социальных героев и
героинь.)
Маша считала, что Юрка провалил "отрывок". Правда, потом, когда Евгений
Евгеньевич стал говорить в кулуарах, что Бутенко - самый способный на курсе,
она изменила первоначальное мнение.

3

Сдан экзамен - снова в путь,
Не дают нам отдохнуть.
Позабудь про фестиваль,
Собирай-ка урожай.

Под этот "целинный вариант" старой туристской песни шел на восток
"пятьсот веселый" поезд энергетического института.
И было - солнце (норовит расплавить голову, никуда не спрячешься,
ходишь как ошпаренный), дождь (все промокло: и одежда, и ботинки, и сено, и
носки, что вчера, как дурак, стирал, - а в Африке, говорят, жара), картошка,
картошка и картошка (где-то на базе, в трехстах километрах, застряли мясные
консервы), пшено, пшено и пшено ("кашу пшенную рубали"), тоска (льет, льет и
льет, и работать нельзя, и книги все перечитали, и "сорок дней уж за спиной,
мама, я хочу домой"), работа по шестнадцать часов, по двадцать четыре часа в
сутки (сваливался тут же, на солому, не было сил идти в барак, не было сил