"Михаил Глинка. Петровская набережная " - читать интересную книгу автора

- Снять ботинки! - командует он. - Снять носки! Поднять всем ноги
кверху!
И идет вдоль сидящих на траве шеренг и смотрит на разутые ноги.
- Ничего... Дойдешь... Ничего... Ничего... Так...
Остановился Папа около самых маленьких, около четвертого взвода.
Ботинки меньше тридцать шестого размера училище не получало, а в самом
маленьком среди принятых - Юрочке Белкине - было росту метр и двенадцать
сантиметров. Ноги у них были избиты ботинками в кровь.
- Останешься здесь, - сказал Папа Карло. - И ты. И ты. И вот ты. Через
час за вами пришлем машину.
- Я-то дойду, - сказал Юрочка Белкин. - А этих вы оставьте.
- Это нас-то?! - возмутились остальные.
- Ну, я-то дойду, - упрямо сказал Метр Двенадцать.
- Ну и мы дойдем.
- Ох, - сказал Папа Карло. - Дела. А как тебя зовут, герой?
- Юра его зовут, - сказал четвертый взвод.
- Воспитанник Белкин, - поправил мичман Лошаков. Он за один день всех
запомнил, как только их постригли и переодели.
- Вставай, Юра Белкин! - сказал Папа Карло. - Идем со мной.
Они отошли метров на пятьдесят от роты к берегу озерца. Папа Карло
вынул из кобуры пистолет. Потом наклонился к Белкину и что-то показал ему на
поверхности воды: недалеко от берега плавало бревно.
Белкин, не оглянувшись назад, взял пистолет. Он с трудом его поднял и
стал прицеливаться в бревно.
- Сильней жми! - громко сказал Папа Карло. Рука Юры Белкина от
напряжения гнулась и дрожала.
- Сильней! Ну, сильней жми!
Грохот ударил по ушам все равно неожиданно. Митя никогда не слышал, как
стреляет пистолет, - он думал, что гораздо тише. Подняв фонтанчик брызг,
словно кто-то кнутом хлестнул по воде, пуля отрикошетила, и раздался ее
писклявый птичий стон.
Босой Юра Белкин шел от берега, осматривая свою стряхнутую пистолетом
руку. А на него смотрела вся рота.
- Сполоснуть всем ноги! - крикнул Папа Карло. - Тщательно вытереть!
Построение на дороге через пять минут!
Над дорогой стоит пыль. Рота поднимает ее, как стадо овец. Рота тем
более напоминает стадо, что еще никак не удается идти в ногу и все время то
у кого-то шнурок развязался, то носок сбился: кто-нибудь приседает, и строй
ломается, обтекая сидящего на корточках.
После привала Папа Карло развернул роту четвертым взводом вперед,
рассудив, что тяготы военной службы надо распределять по возможности
равномерно. И теперь первых взвод - самые рослые чертыхаются сзади и бурчат,
что "недомерки" не поднимают ног.
Безветрие. Смолистый покой в сосновом лесу, третий час дня, воздух
струится впереди над дорогой, путь роты пересекают бабочки и шмели, и по
стволам теплых сосен путешествуют жуки с усами - длинными, как цирковой
хлыст. Когда же наконец будет третье, самое большое озеро, где стоят, ожидая
их, "гребные суда" и где они сегодня же (обещал Папа Карло) всей ротой сразу
залезут в воду?