"Михаил Глинка. Петровская набережная " - читать интересную книгу автора

То, что возникало после этого в дверях, ведущих из коридора в кубрик,
можно было бы снимать как дополнительные кадры к фильму о гибели "Титаника".
Рота рвалась переодеваться в ночные рубашки.
Когда проектировалось создать военно-морское училище закрытого типа,
куда будут приниматься мальчики с десяти лет, то сразу же подумали о том,
что у этих малышей должны быть перед взрослыми моряками отличия в
обмундировании. Форма формой, но речь идет не о солдатах, речь идет о
солдатиках. А во что одеты во всех сказках солдатики? Солдатики одеты в
мундиры. И вот выдуманы были для маленьких моряков (с тех пор прошло сорок
лет, и время уже несколько раз говорило свое очередное новое слово о
форменной одежде) мундиры - двубортные, парадные, на вате, на конском волосе
и холсте, со стоячим жестчайшим воротником, на воротнике - белый суконный
кант и шитые желтым шелком якоря, а на спине мундира, которая как-то
случайно оказалась без украшений, - четыре большие пуговицы, квадратом
вокруг центра тяжести.
Когда в училище поступал Митя Нелидов, принимали уже не с десяти лет, а
с двенадцати, новых мундиров не шили, а на парадах училище донашивало то,
что было сшито раньше. Ждали отмены мундиров. Так и случилось, и года через
два эти великолепные тонкого сукна изделия пошли на ежедневный снос вместо
синей робы. В них ходили в баню, чистили картошку, мели дворы.
Второй особенностью училищного гардероба были ночные рубашки.
Русскому флоту на внимание к частностям его обмундирования давно и
устойчиво не везло. Даже Петр Великий, при всей своей фанатической любви к
флоту и при страсти регламентировать не то что государственное и общее, но
даже мельчайшее и частное, не дал флоту не только письменного указа, но даже
устного намека: в чем офицеру и матросу быть вседенно одетым. За Петром
грянул век женских правлений, и дочь Петра, к примеру, процарствовав
двадцать лет, умерла, не зная, что Британия находится на островах, а
придворную гвардию, что ни год, переодевала и переобмундировывала, столичным
полкам хоть и реже, но тоже споро меняли мундиры и плюмажи, флот же
оставался в тени. Уже прогнили днища двух поколений русских военных
кораблей, уже не осталось не только участников, но даже современников
Гангута, уже давно отпылал пожар Чесмы, а русские адмиралы, не говоря уже о
моряках рангом ниже, еще одевались как бог на душу положит - флотской формы
все не вводили. Вестимо, что вопрос, в чем спать ночью, последний из серии
"А в чем?...", востребовал, по традиции флота, времени, и немалого.
Митя Нелидов оказался на флоте еще до того, как этот вопрос решился.
В чем же спать морячку, наверное, думали устроители училища. Может, как
всегда, из затруднения выведет тельняшка? Выведет, конечно, если забыть о
том, что тельняшка - это дневная рабочая фуфайка. Именно в ней моряк
совершает самые специфически корабельные работы: отколачивает старую краску
и ржавчину, красит суриком и нитрой, моет содой и керосином; при погрузке и
отгрузке у матроса, одетого в тельняшку, на плече то хвост лежавшего на
причале кабеля, то мороженая коровья нога, то баллон, то мешок. И весь день
на матросе тельняшка.
Матросу парусного флота, завербованному на корабль в дыму кабака, можно
спать в чем угодно.
Но в чем спать мальчикам, которых готовят к тому, чтобы лет через
двенадцать, всему их научив и на все наставив, произвести в блестящие
офицеры блестящего флота?