"Джанет Глисон. Чаша Бланшара " - читать интересную книгу автора

откажется от ответственности и уволит ее? Как было бы хорошо, если бы одна
из этих нимф вознесла ее высоко и она бы весь день провисела в воздухе без
всяких домашних обязанностей, без ребенка в животе и без Николаса, которого
нужно ублажать! Что можно сделать, чтобы Филипп стал добрее? Она закрыла
глаза и представила себе мир белых облаков, цветов и музыки. Еще через
секунду Николас вздрогнул и кончил.
Он скатился с нее и сунул руку под подушку в поисках кошелька, в
котором всегда держал несколько монет, достал оттуда серебряный шиллинг и
сунул ей в лиф. Затем положил еще шесть пенсов в ее руку, что было для него
необычно.
- Сейчас уходи. Ты сегодня опоздала, не думай, что я не заметил.
Поторопись, а то не оберешься неприятностей от миссис Тули. И не жди, что я
стану тебя защищать.
Он сказал это как бы между прочим, без злобы, и похлопал ее по руке
почти по-отечески.
- Благодарю вас, сэр, - сказала она, разглядывая дополнительную
монету. - Конечно, я потороплюсь.
Сев, Нэнси сразу почувствовала себя лучше. Она слезла с кровати,
достала монету из лифа и аккуратно спрятала ее вместе с шестипенсовиком в
карман, поправила одеяло на кровати, затем подошла к зеркалу и быстро
застегнула свои одежки. Лицо, смотревшее на нее из зеркала, было худым и
узким, черты мелкие, но приятные, зато волосы пышные, цвета мореного дуба.
Нэнси поправила пучок и приколола сверху чепчик. Сегодня утром ее
бледно-серые глаза неестественно блестели, а щетина Николаса заставила ее
щеки порозоветь, украсив ее обычно бледную кожу. Она повернула голову, чтобы
посмотреть на свежую царапину на шее, и поежилась, вспомнив крик Роуз и ее
унизительные обвинения. Затем поправила воротничок, радуясь, что Николас
царапины не заметил.
Часы пробили четверть, когда Нэнси открыла шкафчик и достала оттуда
наполовину полный ночной горшок. Вонь могла вызвать рвоту у любого, но Нэнси
тщательно скрывала все признаки отвращения. Она поставила корзину сверху на
горшок, аккуратно сделала реверанс и вышла из комнаты.

В девять мистер Мэттью постучал в дверь спальни Николаса и внес поднос
с утренним чаем. Взбив подушки, чтобы Николасу было удобнее сидеть, пока он
пьет чай, дворецкий положил алый парчовый халат и тапочки в тон поближе к
огню, чтобы согреть. Огонь, благодаря стараниям Нэнси, уже пылал вовсю.
Затем, открыв дверь на заднюю лестницу, он спустился до поворота и,
остановившись, крикнул вниз:
- Эй, Филипп! Чего ты ждешь? Неси горячую воду для хозяина. И
побыстрее, будь так добр.
Мистер Мэттью был на несколько лет старше Николаса и служил у Бланшаров
уже пятьдесят лет. В пятнадцать лет угловатый подросток (еще при жизни отца
Николаса) был младшим лакеем и мог подниматься по этой лестнице,
перепрыгивая через три ступеньки, за что его нередко таскали за уши. С той
поры спина его ссутулилась, но он приобрел осанку и достоинство, приходящие
только с опытом. Хотя теперь мистер Мэттью никогда не поднимался по
ступенькам быстро, он все равно задыхался. Сейчас он вернулся в комнату
Николаса, тяжело дыша, со сверкающими туфлями в одной руке и тщательно
вычищенным костюмом - в другой. Стараясь скрыть свою немощь (события