"Джанет Глисон. Смарагдовое ожерелье " - читать интересную книгу автора

не желала. Отказываясь верить в худшее, она пересилила себя и, положив руку
на торс мужчины, стала его тормошить:
- Слышите, сэр? Я сказала: вставайте! Немедленно!
Он оставался лежать, как лежал, нагло равнодушный ко всему окружающему,
не замечая ни ее, ни того погрома, что учинил. В Сабине с каждой минутой
росло беспокойство. Она схватила мужчину за ворот и рванула на себя, пытаясь
посадить. Он был не очень рослым, но широким в груди и оказался на удивление
тяжелым. Потребовалось несколько попыток, чтобы поднять его. И вот наконец,
словно некий ужасный призрак, он восстал из моря коры, земли и навоза -
сначала поднялась его болтающаяся голова, потом плечи, потом все туловище до
пояса.
Едва Сабина подняла мужчину, у нее исчезли всякие сомнения. Он не
спал - он был мертв. На вид он был довольно молод. Не больше тридцати,
предположила она. Его открытые глаза были тусклы. На брови и ресницы налипли
коричневые крошки. В рту скопилась, окрасив зубы и язык, вязкая коричневатая
жидкость, в которой плавали какие-то волокна. Очевидно, этой жидкостью,
имевшей сладковато-кислый запах, его рвало перед смертью. Жидкость
растеклась по подбородку и груди. В подтеках, застывших до консистенции
пасты, как в клее, застряли кусочки коры. В вони блевотины Сабина лишь
отчасти узнала тот запах, который ее насторожил, когда она вошла в теплицу.
Едкий смрад рвотной массы во влажном воздухе смешивался с каким-то тяжелым
сладким запахом, который, очевидно, был духом смерти.

Глава 3

Тем же чудесным майским утром Джошуа Поуп, находясь всего лишь в
пятидесяти ярдах от оранжереи, где разыгралась трагедия, готовился
приступить к работе. Он взял в руки длинную кисть из собольего волоса и
палитру с уже смешанными красками - свинцовыми белилами, вермильоном,
красной и желтой охрой, - которыми он собирался создавать яркий колорит.
Начав писать, он утратил свойственное ему выражение невозмутимости,
спокойного любопытства. Он оживился, приободрился, в нем появилось некое
щегольство, под стать его дорогому платью под заляпанным красками льняным
рабочим халатом.
Джошуа Поупу было тридцать три года, но в своем ремесле он преуспел не
меньше, чем любой известный портретист. Некоторое время назад он превзошел в
мастерстве Рейнолдса и Гейнсборо, гениально изобразив на жанровой картине
увлеченных игрой наследных принцев Георга и Фредерика; этот групповой
портрет был выставлен в Королевском обществе покровительства искусствам.
Критики утверждали, что он пишет более тепло и проникновенно, чем Ромни, и,
поскольку он был молод, симпатичен и одевался с безупречным вкусом, светское
общество предпочитало его Хадсону, Хейману и Рэмзи.
В последние годы популярность Поупа была столь высока, что заказчики
обычно приходили позировать в его мастерскую. Только исключительные
обстоятельства вынудили его изменить своим привычкам и отправиться в Астли.
Прошлым летом, катаясь на лодке по Темзе, в результате несчастного случая
погибла жена Джошуа, Рейчел. Их единственный ребенок, сын Бенджамин, утонул
вместе с ней. Джошуа в смерти родных винил себя - из-за легкой простуды он
не сопровождал их во время прогулки. После, чтобы отвлечься от горя, он
переселился в новый дом, с головой погрузился в работу, накупил себе с