"Ребекка Годфри. Драная юбка " - читать интересную книгу автора

прилавок.
Я не могла отвести от нее глаз. Узкобедрая, непоседливая, она подошла
туда, где сидела я.
Подошла к стойке и засунула в карман деньги, которые оставил мужик.
Мин!
Небольшой человечек вышел из кухни. Лицо влажное и старое, но он
улыбнулся, увидев девочку.
Я убрала блокнот.
Давай-ка ты останешься здесь, сказал он. Держись подальше от улицы
Йейтс. Полицейский мне сказал. Запретная Зона кончается здесь.
А, ну да, ответила она, Запретная Зона.
Тебя в этом городе все терпеть не могут, сказал он. Я слышал.
Спасибо, ответила она. На шее у нее болталась зубная щетка. На
тоненькой розовой цепочке. Девочка сунула щетку в рот, будто грязные
щетинки - леденец.
Посмотри-ка на свою юбку, сказал он. Шить ты не умеешь.
Да какая разница, ответила она.
Есть хочешь? ласково спросил он. Оставайся тут. Оставайся у Мина.
Он выдал ей молочный коктейль. Она не сняла бумажку с соломинки, а
просто начала втягивать в себя пенку, скрестила ноги и взглянула на меня.
Мне было видно, как секутся у нее волосы, отвратительно перекрашенные из
светлого в черный. Она отбрасывала драные прядки со лба, словно хотела
продемонстрировать пухлые губы и яркие голубые глаза.
Она улыбнулась мне, и я отвернулась, будто меня застигли врасплох.
Еще один мужик отошел от журналов к стойке. Он нес журнал под названием
"Тюремные искушения". Моя мать могла быть в "Тюремных искушениях". Ее уже
арестовывали. У нее был привод. Ничего крутого она не сделала, банков не
грабила. Просто сидела в центре на какой-то площади и отказывалась уходить.
Тощая девочка прикрыла деньги мужика рукой. Мин, наверное, просто
ослеп; он глядел на нее с нежной усмешкой.
Она пропела его имя: Мин, Мин, о Мин . Ты ведь придешь послушать, когда
у меня появится музыкальная группа, Мин? Я спою тебе. Мин, Мин, о Мин .
Неа. Никаких песен для Мин.
Да ладно, сказала она, всем нужна песня.
Не Мину, сказал он. Мину песен не нужно.
Ей явно стало скучно. Она заплатила за сигареты украденными деньгами.
Она вышла, напевая, Мин, Мин, о Мин .
Песен не нужно, сказал он.
Как ее зовут? спросила я.
Он оглядел меня с сомнением. Джастина, буркнул он и ушел на кухню.
Грязный пар стелился туманом.

Я пошла за ней. Зачем - ума не приложу. Ну а что еще делать? Туман
перешел в дождь, и ее рваная юбка стала мокрой и прозрачной. Я видела
очертания ее ног и лопатки. Мы ушли с красной улицы и шагали мимо тусклых
серых двухэтажек с плоскими крышами. Вдалеке виднелся залив, окруженный
карликовыми горами и мачтами. По сравнению с ними двухэтажки казались совсем
жалкими, вульгарными и обреченными. Вывеска в окне мебельного магазина
гласила: ПОЗДРАВЛЯЕМ! МЫ ЗАКРЫВАЕМСЯ! БЛАГОДАРИМ ЗА ПОДДЕРЖКУ!