"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Магнетизер (Фантазии в манере Калло)" - читать интересную книгу авторавосторгом нежнейшей любви. Вскоре за тем она, заливаясь слезами, призналась,
что виновата перед ним, что чужой человек странным образом сумел отвратить ее от него и она, будто в плену у неведомой силы, стала сама на себя не похожа, но благодетельное появление Теобальда в живых грезах прогнало враждебных духов, которые околдовали ее; более того, она должна признаться, что сейчас даже наружность пришельца изгладилась у нее из памяти, один лишь Теобальд живет в ее сердце. Альбан и Теобальд оба преисполнились уверенностью, что Августу поистине обуревало безумие, но теперь оно совершенно покинуло ее, и ничто уже не препятствовало соединению двух... Оттмар намеревался закончить свой рассказ, как вдруг Мария с глухим криком упала без чувств на руки поспешно подбежавшего Биккерта. Барон в ужасе вскочил, Оттмар устремился на подмогу Биккерту, и вдвоем они уложили Марию на диван. Мертвенная бледность разлилась по ее лицу, ни следа жизни не было в искаженных судорогой чертах. - Она мертва! мертва! - вскричал барон. - Нет! - воскликнул Оттмар, - она должна жить, обязана жить. Альбан поможет. - Альбан! Альбан! Он что же, умеет воскрешать мертвых? - выкрикнул Биккерт; в этот миг дверь отворилась и вошел Альбан. С присущей ему величавостью он молча приблизился к бесчувственной девушке. Барон, пылая гневом, смотрел ему в глаза - никто не мог вымолвить ни слова. Альбан видел как будто бы только Марию; взгляд его был прикован к ней. - Мария, что с вами? - торжественным тоном произнес он, и по нервам ее пробежал трепет. Тогда он взял ее руку. И, не отрывая взора от девушки, сказал: - Отчего вы так испугались, господа? Пульс слабый, однако ж ровный, пустячного, ничуть не опасного нервического припадка. Биккерт выполнил его распоряжение, и Мария открыла глаза; взгляд ее упал на Альбана. - Оставь меня, ужасный человек, я хочу умереть без мук, - едва внятно пролепетала она и, отворотившись от Альбана, спрятав лицо в диванные подушки, погрузилась в глубокий сон, как можно было заметить по тяжкому ее дыханию. Странная, жутковатая улыбка скользнула по лицу Альбана; барон вздрогнул, казалось, он хотел сказать что-то резкое. Альбан пристально взглянул на него и проговорил тоном, в котором при всей его серьезности сквозила толика издевательской иронии: - Спокойствие, господин барон! девочка слегка нетерпелива, но, когда она пробудится от своего благотворного сна, что произойдет завтра ровно в шесть часов утра, нужно дать ей вот этих капель, отсчитавши их точно двенадцать, и все будет забыто. - Он вынул из кармана скляночку, протянул ее Оттмару и медлительным шагом вышел из залы. - Вот вам и чудодей-целитель! - вскричал Биккерт, когда спящую Марию перенесли к ней в комнату и Оттмар покинул залу. - Проникновенный взор духовидца... торжественные манеры... пророческие предсказания... скляночка с чудодейственным эликсиром... Я только и смотрел, как бы он вроде Шведенборга{173} не растаял в воздухе на наших глазах или уж хотя бы как Байрейс не вышел из залы во фраке, вдруг ставшем из черного алым. - Биккерт! - отозвался барон, который, недвижно и молча сидя в креслах, наблюдал, как уносили Марию. - Биккерт! что сделалось с нашим веселым вечером! Правда, в глубине души я предчувствовал, что еще сегодня со мною |
|
|