"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Стихийный дух" - читать интересную книгу автора

будет, а все-таки я никогда бы не доверился буланой лошади. Красивое
животное, что и говорить, зюр моннэре, но совершенно капризного нрава...
Правда, что и госпожа баронесса делает все, что может... Премилые люди
здешние жители, только вино никуда не годится, особенно после того, как
побываешь в Париже... Господин полковник мог бы въехать в замок так же
пышно, как через триумфальные ворота Арген-Трумф; я бы по этому случаю надел
на белую лошадь новый чепрак с кисточками на ушах... Впрочем, старая Лиза -
это моя тетка в Генте, она всегда говорила... Не знаю, господин
подполковник, помните ли вы...
______________
* Клянусь честью (искаж. франц.).
** Ботаническом саду (искаж. франц.).
*** Домашний дух (искаж. лат.).
**** Святой Боже (искаж. франц.).

- Удивляюсь, как не отсохнет твой язык, - перебил, наконец, болтуна
Альберт. - Если твой господин в Аахене, то пусти нас скорее вперед, нам
предстоит еще более пяти часов езды.
- Стойте, - закричал Павел Талькебарт изо всей мочи, - стойте, стойте,
господин подполковник. Погода здесь отвратительная, а фураж... Но у кого
глаза, как у нас, видят в темноте...
- Павел, - вскричал Альберт, - не выводи меня из терпения! Где твой
господин? Не в Аахене?
Павел Талькебарт засмеялся в ответ так приветливо, что лицо его
покрылось множеством складок и стало похоже на старую снятую с руки
перчатку; затем он протянул руку, указал на постройки, возвышавшиеся на
небольшом холме за лесом, и сказал:
- Там, в замке.
Не ожидая дальнейших разъяснений от Павла Талькебарта, Альберт повернул
на дорогу, ведшую от главного шоссе к лесу, и поскакал быстрой рысью.
Из того немногого, что говорил Павел Талькебарт, благосклонный читатель
подумает, пожалуй, что он смешной чудак. Необходимо поэтому сказать, что
Талькебарт перешел к полковнику Виктору фон С. по наследству от отца, и
после того, как состоял генерал-интендантом и министром увеселений во всех
затеях и шалостях, которым предавался Виктор в детстве и в первую половину
молодости, служил с ним с того момента, как Виктор впервые надел офицерскую
форму. Старый чудаковатый учитель, состоявший дворецким при двух поколениях
семейства фон С., своим воспитанием и обучением развил в Павле Талькебарте
таланты и склонности к редкой проказливости, которой он был щедро наделен от
природы. При всем этом, однако, Павел обладал вернейшей душой в мире. Он был
готов каждую минуту идти на смерть за своего господина, и ни преклонный
возраст, ни увещевания не могли удержать честного Павла от сопровождения
господина в кампанию 1813 года. Его железная натура помогала ему переносить
всевозможные лишения; но духовная природа Павла оказалась менее крепкой, чем
телесная, и его рассудок подвергся значительному повреждению, или, по
крайней мере, заметному ослаблению во время пребывания во Франции, а именно
в Париже. Тут как раз Талькебарт впервые почувствовал, что его учитель,
магистр Шпренгепилькус, имел полное основание называть его светилом, которое
со временем воссияет. Свое сияние Павел Талькебарт обнаружил в легкости, с
какою усвоил обычаи чуждого ему народа и изучил его язык. Этим он немало