"Эрнст Теодор Амадей Гофман. История о пропавшем отражении" - читать интересную книгу автора

- Что ты говоришь, Джульетта? - растерялся Эразм. - Мое отражение? - И
посмотрел в зеркало, где отражались они с Джульеттой, нежно обняв друг
друга. Да как же ты оставишь у себя мое отражение, - продолжал он, - ведь
оно всегда и всюду со мной и глядит на меня то из чистой воды, то с
какой-нибудь гладкой поверхности.
- Даже это, - сказала Джульетта, - даже призрачную иллюзию своего "я"
не хочешь ты мне подарить вместо себя, а ведь уверял, что принадлежишь мне и
телом и душой. Даже твоему изменчивому, зыбкому образу нельзя со мной
остаться и быть мне спутником в жалкой моей жизни, в которой теперь, раз ты
бросаешь меня, не видать мне ни любви, ни ласки.
Горячие слезы хлынули из прекрасных темных глаз Джульетты. И тут Эразм,
обезумев от смертельной муки сердца, воскликнул:
- Ужели я должен тебя покинуть? Если так, то пусть мое отражение в
зеркале остается у тебя на веки вечные. И никакая сила, будь то сам дьявол,
не отнимет его у тебя, пока я не принадлежу тебе телом и душой.
Точно огнем опалили поцелуи Джульетты его губы, едва вымолвил он эти
слова, потом она разжала объятия и страстно простерла руки к зеркалу. На
глазах у Эразма его отражение, хоть сам он даже не шевельнулся, шагнуло из
рамы в комнату, быстро скользнуло в объятия Джульетты и вдруг скрылось
вместе с нею в каком-то таинственном странном тумане. Внезапно тишину
прорезал мерзкий козлиный смех, полный дьявольской издевки. Содрогаясь от
беспредельного смертельного ужаса, Эразм упал без памяти, но неизъяснимый,
жуткий страх немедленно заставил его очнуться от забытья. В кромешной тьме
он пошатываясь кое-как добрел до двери и сошел с лестницы. На улице его
кто-то подхватил и усадил в карету, которая сразу же тронулась.
- Пришлось вашей милости немножко поволноваться, сдается мне! -
обратился к нему по-немецки сидевший в карете господин. - Пришлось, пришлось
поволноваться, но уж теперь-то все пойдет превосходнейшим образом. Извольте
лишь целиком и полностью довериться мне. Джульетточка свое дело сделала и
поручила вас моему попечению. А вы и впрямь милейший юноша, притом
поразительно склонный к невинным забавам, до которых мы с Джульетточкой
такие большие охотники. Эк вы того молодца по башке-то! Истинно в германском
духе! А уж как у нашего героя изо рта багровый язык-то вывалился -
презабавное было зрелище, а уж как он хрипел да кряхтел и все никак не мог
отправиться к праотцам... Ха-ха-ха! - В голосе незнакомца звучала такая
гнусная издевка, балагурство его было до того жутким, что каждое его слово
ранило Эразма, точно удар кинжала прямо в сердце.
- Кто бы вы ни были, - сказал он, - прошу вас, замолчите, довольно,
довольно, ни звука более об ужасном преступлении, в котором я раскаиваюсь!
- "Раскаиваюсь"? - передразнил незнакомец. - Так, значит, вы
раскаиваетесь и в том, что познакомились с Джульеттой и обрели ее сладостную
любовь?
- Ах, Джульетта, Джульетта... - вздохнул Эразм.
- Ну вот, - продолжал его попутчик, - вы же сущее дитя, то одно вам
подавай, то другое, да еще чтобы все шло как по маслу. Увы, из-за фатального
стечения обстоятельств вам пришлось расстаться с Джульеттой, а вот если б вы
остались, я легко мог бы уберечь вас и от кинжалов мстителей, и от любезного
правосудия.
Мысль о том, что можно остаться с Джульеттой, безраздельно захватила
Эразма.