"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Песочный человек" - читать интересную книгу автора

самого отца не дозволяла какая-то непреодолимая робость, но желание самому -
самому исследовать эту тайну, увидеть баснословного Песочника, возрастало во
мне год от году. Песочный человек увлек меня на стезю чудесного,
необычайного, куда так легко совратить детскую душу. Ничто так не любил я,
как Читать или слушать страшные истории о кобольдах, ведьмах, гномах и пр.;
но над всеми властвовал Песочный человек, которого я беспрестанно рисовал
повсюду, - на столах, шкафах, стенах, углем и мелом в самых странных и
отвратительных обличьях. Когда мне минуло десять лет, мать, выпроводив меня
из детской, отвела мне комнатушку в коридоре неподалеку от отцовского
кабинета. Нас все еще торопливо отсылали спать, едва пробьет девять часов и
в доме послышится приближение незнакомца. Из своей каморки я слышал, как он
входил к отцу, и вскоре мне начинало казаться, что по дому разносится
какой-то тонкий, странно пахнущий чад. Любопытство все сильнее распаляло
меня и наконец придало мне решимость как-нибудь да повидать Песочного
человека. Часто, как только уйдет мать, я прокрадывался из своей комнатушки
в коридор. Но не мог ничего приметить, ибо, когда я достигал места, откуда
мог увидеть Песочного человека, он уже затворял за собою дверь. Наконец,
гонимый необоримым желанием, я решил спрятаться в отцовском кабинете и
дождаться там Песочного человека.
Однажды вечером, по молчаливости отца и печальной задумчивости матери,
я заключил, что должен прийти Песочный человек; а посему, сказавшись весьма
усталым и не дожидаясь девяти часов, я оставил комнату и притаился в темном
закоулке подле самой двери. Входная дверь заскрипела; в сенях и на лестнице
послышались медленные, тяжелые шаги. Мать торопливо прошла мимо, уводя
детей. Тихо-тихо растворил я дверь отцовской комнаты. Он сидел, по своему
обыкновению, безмолвный и неподвижный, спиною ко входу; он меня не заметил,
я проворно скользнул в комнату и укрылся за занавеску, которой был задернут
открытый шкаф, где висело отцовское платье. Ближе - все ближе слышались
шаги, - за дверьми кто-то странно кашлял, кряхтел и бормотал. Сердце мое
билось от страха и ожидания. Вот шаги загромыхали подле самой двери, - подле
самой двери. Кто-то сильно рванул ручку, дверь со скрипом растворилась!
Крепясь изо всех сил, я осторожно высовываю голову вперед. Песочный человек
стоит посреди комнаты прямо перед моим отцом, яркий свет свечей озаряет его
лицо! Песочник, страшный Песочник - да это был старый адвокат Коппелиус,
который частенько у нас обедал!
Однако ж никакое самое страшное видение не могло повергнуть меня в
больший ужас, нежели этот самый Коппелиус. Представь себе высокого,
плечистого человека с большой нескладной головой, землисто-желтым лицом; под
его густыми седыми бровями злобно сверкают зеленоватые кошачьи глазки;
огромный здоровенный нос навис над верхней губой. Кривой рот его нередко
подергивается злобной улыбкой; тогда на щеках выступают два багровых пятна и
странное шипение вырывается из-за стиснутых зубов. Коппелиус являлся всегда
в пепельно-сером фраке старинного покроя; такие же были у него камзол и
панталоны, а чулки черные и башмаки со стразовыми пряжками. Маленький парик
едва прикрывал его макушку, букли торчали торчком над его большими багровыми
ушами, а широкий глухой кошелек топорщился на затылке, открывая серебряную
пряжку, стягивающую шейный платок. Весь его облик вселял ужас и отвращение;
но особливо ненавистны были нам, детям, его узловатые косматые ручищи, так
что нам претило все, до чего бы он ни дотронулся. Он это приметил и стал
тешить себя тем, что под разными предлогами нарочно трогал печения или