"Dead souls (Мертвые души) (обложка книги) " - читать интересную книгу автора

полные хозяева, и, пользуясь подслеповатостию старухи и солнцем,
беспокоящим глаза ее, обсыпают лакомые куски где вразбитную, где густыми
кучами Насыщенные богатым летом, и без того на всяком шагу расставляющим
лакомые блюда, они влетели вовсе не с тем, чтобы есть, но чтобы только
показать себя, пройтись взад и вперед по сахарной куче, потереть одна о
другую задние или передние ножки, или почесать ими у себя под крылышками,
или, протянувши обе передние лапки, потереть ими у себя над головою,
повернуться и опять улететь, и опять прилететь с новыми докучными
эскадронами. Не успел Чичиков осмотреться, как уже был схвачен под руку
губернатором, который представил его тут же губернаторше. Приезжий гость и
тут не уронил себя: он сказал какой-то комплимент, весьма приличный для
человека средних лет, имеющего чин не слишком большой и не слишком малый.
Когда установившиеся пары танцующих притиснули всех к стене, он, заложивши
руки назад, глядел на них минуты две очень внимательно. Многие дамы были
хорошо одеты и по моде, другие оделись во что бог послал в губернский
город. Мужчины здесь, как и везде, были двух родов: одни тоненькие, которые
всё увивались около дам; некоторые из них были такого рода, что с трудом
можно было отличить их от петербургских, имели так же весьма обдуманно и со
вкусом зачесанные бакенбарды или просто благовидные, весьма гладко выбритые
овалы лиц, так же небрежно подседали к дамам, так же говорили по-французски
и смешили дам так же, как и в Петербурге. Другой род мужчин составляли
толстые или такие же, как Чичиков, то есть не так чтобы слишком толстые,
однако ж и не тонкие. Эти, напротив того, косились и пятились от дам и
посматривали только по сторонам, не расставлял ли где губернаторский слуга
зеленого стола для виста. Лица у них были полные и круглые, на иных даже
были бородавки, кое-кто был и рябоват, волос они на голове не носили ни
хохлами, ни буклями, ни на манер "черт меня побери", как говорят французы,
- волосы у них были или низко подстрижены, или прилизаны, а черты лица
больше закругленные и крепкие. Это были почетные чиновники в городе. Увы!
толстые умеют лучше на этом свете обделывать дела свои, нежели тоненькие.
Тоненькие служат больше по особенным поручениям или только числятся и
виляют туда и сюда; их существование как-то слишком легко, воздушно и
совсем ненадежно. Толстые же никогда не занимают косвенных мест, а все
прямые, и уж если сядут где, то сядут надежно и крепко, так что скорей
место затрещит и угнется под ними, а уж они не слетят. Наружного блеска они
не любят; на них фрак не так ловко скроен, как у тоненьких, зато в
шкатулках благодать божия. У тоненького в три года не остается ни одной
души, не заложенной в ломбард; у толстого спокойно, глядь - и явился
где-нибудь в конце города дом, купленный на имя жены, потом в другом конце
другой дом, потом близ города деревенька, потом и село со всеми угодьями.
Наконец толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение,
оставляет службу, перебирается и делается помещиком, славным русским
барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет. А после него опять тоненькие
наследники спускают, по русскому обычаю, на курьерских все отцовское добро.
Нельзя утаить, что почти такого рода размышления занимали Чичикова в то
время, когда он рассматривал общество, и следствием этого было то, что он
наконец присоединился к толстым, где встретил почти все знакомые лица:
прокурора с весьма черными густыми бровями и несколько подмигивавшим левым
глазом так, как будто бы говорил: "Пойдем, брат, в другую комнату, там я
тебе что-то скажу", - человека, впрочем, серьезного и молчаливого;