"Николай Васильевич Гоголь. Письма 1846-1847 годов " - читать интересную книгу автора

единственно из того, что вы меня ввели в тогдашнее положение души вашей.
Велика важность угадать! Стоит только попристальнее вглядеться в настоящее,
будущее вдруг выступит само собою. Дурак тот, кто думает о будущем мимо
настоящего: он или соврет, или скажет загадку. Я вас между прочим еще
побраню за следующие ваши строки, которые здесь выставлю вам перед глаза:
"Грустно и даже горестно видеть вблизи состояние России, но, впрочем, не
следует об этом говорить. Мы должны с надеждою и светлым взором смотреть в
будущее, которое в руках милосердного бога". Оттого и беда вся, что мы не
глядим в настоящее, а помышляем о будущем. Оттого и беда вся, что как
только, всмотревшись в настоящее, заметим, что горестно, грустно и не так,
как нам хочется, мы махнем на все рукой и давай пялить глаза в будущее.
Оттого бог и ума нам не дает. [Все мы, сложа руки, глядим в будущее,
позабыв, что в настоящем, что мы сами творцы будущего и что в настоящем
должны творить свое будущее. ] Оттого и будущее висит у нас теперь точно на
воздухе. [Далее начато: Всем] Слышат некоторые, что оно хорошо, благодаря
некоторым передовым людям, которые тоже услышали его чутьем, а не
арифметическим выводом. Но как достигнуть до этого будущего, никто не знает.
Оно точно кислый виноград. [Далее начато: Хороши] Все позабыли, что пути и
дороги к этому светлому будущему сокрыты именно в этом темном и запутанном
настоящем, которого никто не хочет узнавать, [Далее было: и не только что не
хочет, но даже сердится, если и раскрывают его пред ним] всяк считает его
низким и недостойным своего внимания! [Далее было: и, махнувши рукой,
отделывается от него одним словом "грустно" или "гадко".] Введите же хотя
меня в познание настоящего. Не смущайтесь мерзостями и подавайте мне всякую
мерзость. Для меня они не в диковинку: я сам довольно мерзок. Пока я еще
мало входил в мерзости, меня всякая мерзость смущала, я приходил тогда в
уныние от многого в России, и мне за многое становилось страшно. С тех же
пор, когда я стал побольше всматриваться в мерзости, я просветлел духом.
Передо мной стали обнаруживать"ся· исходы, средства и пути. И благодарю я
более всего за то бога, что он сподобил меня хотя сколько-нибудь узнать
мерзости как мои собственные, так и бедных собратий моих. Иесли есть у меня
какая-нибудь капля ума, свойственного не всем людям, так это оттого, что
всматривался я побольше других в эти мерзости. И если мне удалось помочь
некоторым близким друзьям моим, так это оттого, "что я· всматривался
побол"ьше· в эти мерзости. [от этих ме"рзостей·] И если я приобрел наконец
любовь к людям не идеальную, но существенную любовь, так это все же оттого,
что всматривался я побольше в мерзости. Не пугайтесь же и вы мерзостей и
особенно не отвращайтесь от тех людей, которые вам кажутся почему-либо
мерзки. Уверяю вас, что придет время, когда многие у нас на Руси из
чистеньких горько заплачут, закрыв руками лицо свое, именно оттого, что
считали себя слишком чистыми, что хвалились чистотой своей [осмеливаясь и
даже публично хвалиться чистотой своей] и всякими возвышенными стремлениями
куда-то. Помните же все это и, помолясь, примитесь снова бодрей и свежей за
дела свои, чем когда-либо прежде. [Но за дело! свежей и бодрей, прекрасный
друг мой!] Перечтите раз пять, шесть мое письмо, единственно потому, что в
нем все разбросано и нет строгого, логического порядка, чему, впрочем, вы
сами причиною. Нужно, чтобы [чтобы таким образом] существо письма осталось
все в вас, вопросы мои стали бы вашими вопросами, желанье мое вашим
желаньем, чтобы всякое слово и буква из него засели в вашей голове, [засели
в вашей голове, как гвоздь] преследовали бы вас и мучили по тех пор, пока не