"Анатолий Дмитриевич Голубев. Убежать от себя " - читать интересную книгу автора

успешнее могла ее вымыть Галина.
Паста отъедала зло и надежно цепкие масляные пятна. В воду летели
грязные хлопья пены.
Нанесенная шпилькой рана пронзительно свербила, будто от ожога. И Рябов
вновь подумал, что испытала мать, когда отправила пасту в рот.
Теплая ласковая вода успокоила рану.
"Нет нужды заливать ее йодом. До свадьбы заживет!"
Рябов сполоснул лицо, шею, окатил грудь несколькими пригоршнями воды.
Щекочущие струйки ее побежали по глобусу живота. Хорошенько растерся жестким
полотенцем. Чувство глубокого удовлетворения, как после отменно проведенного
командой матча, переполнило его. Он вошел в дом - стол был накрыт, и
домашние сидели, дожидаясь его, - в отличном настроении. Рябов даже поймал
настороженный, удивленно-обрадованный взгляд жены. Но сделал вид, что не
заметил того приятного, успокаивающего впечатления, которое производила на
жену и сына его веселость.
- Ну-с, посмотрим, чем будут кормить рабочий класс!

24

"Если счастье - как он когда-то определил - это пять побед в календаре
подряд, то что же такое беда? Уж не эти ли три поражения кряду?"
Рябов лежал в постели с открытыми глазами. Впервые в жизни ему не
хотелось вставать, хотя приучил себя просыпаться ровно в шесть утра и до
того, как очнется от сна команда, выполнить основную, по его выражению,
мыслительную работу.
Сегодня эта работа, казалось, началась еще во сне. Он смотрел в темное
окно, за которым, видимая на просвет от уличного фонаря, мягко оседала
пелена густого, будто на рождественских зарубежных открытках, февральского
снега.
Он не мог вспомнить, чтобы ему так не везло: с разрывом в одну шайбу
они отдали три календарных игры. И хотя поражения игровые - одна шайба может
влететь в любые ворота, - каждая из них уносила "в клювике" по два очка.
Месячному перерыву в чемпионате страны он тоже отводил пяток потерянных
очков, ибо остальные клубы подтянутся, а его команда без основных игроков,
отданных в сборную и измотанных чемпионатом мира, не будет играть
стабильнее.
С усилием откинув легкое одеяло и сделав несколько разогревающих
упражнений, Рябов прошел в ванную. Они уже вторую неделю сидели взаперти на
клубной загородной базе, выезжая в город только на игры, которые по
несчастливому стечению обстоятельств проходили па глазах у начальства и не
приносили победных очков. Лучше бы уехать! Начальство тогда хоть и увидит
плохую игру по телевидению, зато он, Рябов, не будет видеть их недовольных
лиц, которых, к счастью, в спортивных программах телевидения передавать еще
не догадались. Рябову опостылела - он представил себе, как ребятам, - даже
родная база, а ведь он здесь будто прожил всю жизнь! И если бы не Галина,
где-то в тридцати километрах отсюда в шумном городе, вполне мог считать себя
селянином.
За ним закрепился этот уютный номер с просторной ванной и небольшой
кладовкой с продуктами, которые пускал в дело, когда находила блажь
приготовить что-нибудь особенное, в дополнение к щедрой, но ординарной общей