"Уильям Голдман. Марафонец " - читать интересную книгу автора

сказал Бэйб. - Я просто горжусь твоими успехами, ты подобрался совсем уже
близко. Каждый, кто научился читать совсем недавно, как ты, помучился бы
изрядно с запоминанием этих длинных слов, но мы будем заниматься с тобой до
тех пор, пока ты не запомнишь: Эльза, не Порциа, не Памелла или Паула, даже
не Рода, а также не Сара или Стелла, София или Шейла.
- Урсула? - попытался Док.
- Еще теплее, - сказал Бэйб, - но ее зовут Эльза, не Вида, Вера или
Ванесса, или Венеция, или Вилла, или Изольда. Эльза!!!
- Эльза. - Док отпил вина и взглянул на своего младшего брата. - Ее
имя я запомнил, а вот тебя как зовут?


14

Через поместье пролегала только одна дорога. Может быть, "поместье" -
слишком сильно сказано. Но все же в параграфских джунглях, простирающихся
на многие мили, голубой дом в получасе езды от Ла Кордильеры был
действительно необычным...
Крестьяне в Ла Кардильере слышали о голубом доме, почти все слышали,
но мало кто видел. Потому что на машине добираться до него целых полчаса и
ухабы на дороге ужасные.
К тому же охрана.
На дороге всегда стояли парни, приблизительно в миле по обе стороны от
голубого дома. Хотя движения на дороге почти не было, все же охрана
останавливала тех немногих, кто проезжал мимо. Они никогда не объясняли
своих прав и кем уполномочены, а просто становились посреди дороги со
своими винтовками и ждали, когда автомобиль остановится. Не советуем
появляться на этой дороге, говорил их вид, мы не любим встречать здесь
дважды одни и те же лица.
Единственным, кого они пропускали без помех, был поставщик. Каждую
неделю - древний грузовик с провизией из Ла Кордильеры. Почту привозили
через день. Каждый полдень один охранник покидал голубой особняк и на
машине ехал в ближайшую деревню за прачкой.
Прачка была широкоплечая женщина средних лет, всегда закутанная в
черную шаль. Она обычно заходила в дом и через несколько часов покидала
его: тот же охранник увозил ее назад.
Обычно у нее с собой ничего не было, но однажды сентябрьским днем, как
всегда в черной шали, но с большой черной коробкой, она села в автомобиль,
тот же, что и всегда, и тот же, что и всегда, шофер увез ее из голубого
особняка. Ничего нового не было заметно в облике машины, разве что на
заднем сиденье, укрытые одеялом, покоились матерчатые сумки с одеждой.
Автомобиль отъехал от особняка, свернул к деревне, охранник на дороге в
приветствии поднял руку.
Прачка сидела спокойно, как всегда, широкоплечая и плотная, крепко
прижимая к коленям черный ящик, только шаль ее была натянута на лоб чуть
ниже, чем обычно.
Автомобиль въехал в деревню, где жила прачка, и проехал ее, не
останавливаясь. Прачка сидела прямо, не касаясь спинки сиденья.
Жара не ослабевала. Дорога в аэропорт Асунсьона заняла два часа.
Остановив машину, водитель вышел из нее, потянулся за сумками на