"Джон Голсуорси. Из сборника "Смесь"" - читать интересную книгу автора

им. Замечания вроде: "Узнаю Джона - осторожный парень!" или: "Узнаю Сила -
отчаянная душа!", не сходили у них с языка. Как и все люди их поколения, они
были скупы на похвалы, и как же сильны были их чувства друг к другу, если
они иногда все же высказывали их! Хотя жили они, что называется, душа в
душу, они никогда не разговаривали на абстрактные темы и не касались области
духа - попыхивая сигарами, они деловито говорили о знакомых, о
капиталовложениях, винах, о своих внуках и племянниках, а также о
государственных делах, неизменно осуждая дух рекламы, царивший везде и
всюду. Иногда один из них рассказывал что-нибудь - но они слишком хорошо
знали все друг о друге; иногда они вспоминали стихи Байрона, Шекспира или
Мильтона; иногда не в лад насвистывали несколько тактов песенки из
репертуара Гризи, Марио или Дженни Линд. А иногда, когда незаметно нахлынут
воспоминания юности, этой невозвратимой золотой поры, они подолгу сидели
молча, серьезно и пристально глядя на кольца голубоватого дымка... Да, они
любили друг друга, хоть и скрывали свои чувства.
Я словно и сейчас вижу того, чей портрет я попытался нарисовать, на
похоронах его друга: серый ноябрьский день, тусклое, осеннее солнце освещает
его чуть склоненную седую голову, его необыкновенно скорбное лицо. Я слышу
его голос, все такой же твердый и звучный, и, вспоминая его глаза, которые
словно видели под покровом смерти какой-то одному ему доступный потаенный
смысл, понимаю, каким он был достойным, разумным и обаятельным человеком.
Люди этой породы вымирают, их почти не осталось. И когда мне
вспоминается его высокий спокойный лоб, его мягкость, его взгляд, который
проникал в самую суть всего, на чем бы ни остановился, я с грустью думаю,
что такого человека мне уже никогда не встретить. Вместе с ним словно бы
ушел из мира некий принцип, золотое жизненное правило, даже более того -
дух, самая душа внутреннего равновесия. Этот дух исчез, как исчезают звезды
на рассвете. Он витает теперь там, где обретается этот человек, постигший
его таинственную сущность.


ЛОВЕЦ ЧЕЛОВЕКОВ

Перевод И. Воскресенского

Немало уже прошло с той поры, когда я чуть не каждый день видел, как он
выходит из пасторского дома; две собаки - ирландский сеттер и фокстерьер -
шли за ним по пятам. Он направлялся к кладбищу я, становясь за воротами,
устремлял взгляд за корнуэльское нагорье, где был его приход, к морю,
блестевшему примерно в миле отсюда. Поверх сутаны у него висел небольшой
золотой крест - единственное светлое пятно на всей его черной тощей фигуре.
Выражением глаз в такие минуты он напоминал рыбака, что следит с высокой
скалы за проплывающими мимо сардинами; но едва только взгляд этого ловца
человеков упирался в серые, с желтыми заплатами лишайника крыши домов, где
обитали его "двуногие рыбы", на впалых щеках вспыхивали красные пятна. Губы
его начинали шевелиться и, резко отвернувшись, он входил в ворота, над
которыми виднелась надпись "Небесные врата".
Могильные плиты сплошь покрывали кладбище, и лишь один зеленый уголок
оставался незанятым. Кажется, пастор никогда не забывал взглянуть на него и
подумать: "Этот уголок я сохраню для себя. Не хочу лежать среди тех, кто