"Джон Голсуорси. Правосудие (Трагедия в четырех действиях) " - читать интересную книгу автора

Коксон. Опять же, как с собаками. Если с собакой обращаться ласково,
она будет готова для тебя на все, но если ее запереть одну, она озвереет.
Священник. Право, предоставьте судить о том, что хорошо для
заключенных, тем, кто имеет больше опыта.
Коксон (упрямо). Я знаю этого молодого человека. Уже несколько лет я
наблюдаю за ним. Он слабонервный, у него нет никакой закалки. Отец его умер
от чахотки. И меня беспокоит его будущее. Если его будут держать здесь
взаперти одного, где он даже кошки не увидит, это кончится для него плохо. Я
спросил его: "Что вы чувствуете?" А он ответил: "Я не могу объяснить вам,
мистер Коксон. Но иногда мне хочется биться головой об стенку!" Нехорошо
это.

Пока Коксон говорит, входит тюремный врач. Это благообразный человек
среднего роста, с живыми глазами. Он стоит, прислонившись к подоконнику.

Начальник. Этот джентльмен считает, что одиночное заключение плохо
действует на арестанта "Ка-три-ноль-ноль-семь". Фолдер, знаете? Такой
худощавый молодой человек. Что вы скажете, доктор Клементе?
Доктор. Ему не нравится сидеть в одиночке, но это не приносит ему
никакого вреда.
Коксон. Но он сам мне говорил.
Доктор. Конечно, он будет это говорить, но ведь говорить можно все что
угодно. Он даже не потерял в весе с тех пор, как попал сюда.
Коксон. Я говорю о его душевном состоянии.
Доктор. Пока что его душевное состояние вполне удовлетворительное. Он
человек нервный, склонный к меланхолии. Никаких признаков чего-либо худшего
я не замечаю. Я внимательно слежу за ним.
Коксон (растерявшись). Я очень рад, что вы так говорите.
Священник (более мягко и вкрадчиво). Именно во время одиночного
заключения нам удается оказать на них некоторое влияние, сэр. Я говорю с
точки зрения своего сана.
Коксон (в замешательстве оборачиваясь к начальнику тюрьмы). Мне не
хочется быть назойливым, но я просто боюсь за него после той неприятной
новости, которую я сообщил ему.
Начальник. Я непременно повидаю его сегодня.
Коксон. Очень вам признателен. Но только, может, если вы видите его
каждый день, вам и не заметно.
Начальник (с некоторой резкостью). Если появятся какие-нибудь тревожные
признаки, мне сейчас же доложат. У нас все предусмотрено. (Встает.)
Коксон (следуя за ходом своих мыслей). Конечно, чего не видишь, о том и
не думаешь. Но я вот повидал его, и теперь у меня все время на сердце
скребет.
Начальник. Мне кажется, что вы можете во всем положиться на нас, сэр.
Коксон (успокоенный, извиняющимся тоном). Я надеюсь, вы поймете меня. Я
простой человек и никогда не выступал против властей. (Обращаясь к
священнику.) Я никого не хотел обидеть. До свидания!

Когда он уходит, три представителя тюремной власти не смотрят друг на друга,
но на лице каждого из них свое, особое выражение.