"Геннадий Головин. День рождения покойника (Повесть) " - читать интересную книгу автора

колокольни птичьего полета, имея две недели на вдохновенное битье звонких
пепеляевских баклуш. Но - чу! - Слышишь? - сказал себе Василий и встал.
Женский голос звал из темноты:
- Федор! Ты, что ли?..
Пепеляев ни нет, ни да, кашлянул.
- Погоди! - Женщина производила шум где-то поблизости. - Вместе пойдем!
На свадьбе я у Верки Черемисиной была... У-у, леший тебя! - Раздался
шум-треск сокрушительного падения. - Каблук сломила! Ты тут ли, Федор? Не
уходи уж, ради Христа. Без каблука мне и вовсе не дохрамать. Ты чего
молчишь?
Василий снова произвел некий звук, похожий на недоверчивое хмыканье. И
в самом деле, чересчур уж все замечательно получилось: и в магазин успел, а
тут еще и спутница жизни.
- ...Ты уж не уходи, миленький... - наговаривала женщина, уже уверенно
продираясь к Пепеляеву. - Вот дуреха-то! Решила дорогу спрямить... Ой! Да ты
ж не Федор!
- Ну, - согласился Василий.
- Вроде и не знакомый даже... В гости, что ль, к кому?
- Спецзадание, - туманно сказал Вася. - Кувыркаться тут по вашим
канавам. С целью обобщения и внедрения.
- Непонятное говоришь. Точно - не бугаевский.
- Бугаевский - не бугаевский, заладила. Цепляйся, что ли, дохромаю я
тебя. Только дорогу говори, а то я ни хрена тут у вас не вижу.
После темноты - под свет фонаря, из-под фонаря - опять в темень.
Пепеляева заштормило, как Лаперузу. Она заметила, видно:
- Идем-идем, а как звать-то не познакомились.
- Василий, - с готовностью сказал Василий и для точности добавил: -
Меня.
- А меня - Алина. Ты, Василий, постой-отдохни маленько, а то мы
чересчур уж кренделями вышагиваем. Немного уж до дому.
Он подумал, о чем бы спросить, и спросил:
- Свадьба-то на сколько ящиков была?
Она с готовностью рассказала и сколько ящиков было, и где покупали, и
чего дарили, и кто гармонист был...
- Морду кому били? - деловито поинтересовался Пепеляев.
- А как же! Жениховы с веркиными схлестнулись маленько, ну да
ненадолго... Вообще все ладом было.
- Завидно, небось?
- Ну, а как же?
По тому, как она это сказала, Пепеляев определил: холостячка.
Приободрился, однако мордой об стол биться не шибко-то хотелось, поэтому
иллюзию он тешить особо не, стал.
Еще один фонарь показался. Две двухэтажки белого кирпича стояли тут -
на отшибе - ни к селу, ни к городу.
- Ну вот, матросик, и доплыли! - Алина заговорила бойкенько. И вдруг ни
с того ни с сего перешла на "вы":- Спасибо, что проводили девушку! От серых
волков оберегли... - Куда ж вы теперь?
Он прокряхтел что-то про автостанцию, про баржу, на которую, может,
вернется. Не пропадет, в общем, Василий Пепеляев.
- Не пропадет... - повторила она иронически и вдруг судорожно, как