"Геннадий Головин. День рождения покойника (Повесть) " - читать интересную книгу автораколокольни птичьего полета, имея две недели на вдохновенное битье звонких
пепеляевских баклуш. Но - чу! - Слышишь? - сказал себе Василий и встал. Женский голос звал из темноты: - Федор! Ты, что ли?.. Пепеляев ни нет, ни да, кашлянул. - Погоди! - Женщина производила шум где-то поблизости. - Вместе пойдем! На свадьбе я у Верки Черемисиной была... У-у, леший тебя! - Раздался шум-треск сокрушительного падения. - Каблук сломила! Ты тут ли, Федор? Не уходи уж, ради Христа. Без каблука мне и вовсе не дохрамать. Ты чего молчишь? Василий снова произвел некий звук, похожий на недоверчивое хмыканье. И в самом деле, чересчур уж все замечательно получилось: и в магазин успел, а тут еще и спутница жизни. - ...Ты уж не уходи, миленький... - наговаривала женщина, уже уверенно продираясь к Пепеляеву. - Вот дуреха-то! Решила дорогу спрямить... Ой! Да ты ж не Федор! - Ну, - согласился Василий. - Вроде и не знакомый даже... В гости, что ль, к кому? - Спецзадание, - туманно сказал Вася. - Кувыркаться тут по вашим канавам. С целью обобщения и внедрения. - Непонятное говоришь. Точно - не бугаевский. - Бугаевский - не бугаевский, заладила. Цепляйся, что ли, дохромаю я тебя. Только дорогу говори, а то я ни хрена тут у вас не вижу. После темноты - под свет фонаря, из-под фонаря - опять в темень. Пепеляева заштормило, как Лаперузу. Она заметила, видно: - Василий, - с готовностью сказал Василий и для точности добавил: - Меня. - А меня - Алина. Ты, Василий, постой-отдохни маленько, а то мы чересчур уж кренделями вышагиваем. Немного уж до дому. Он подумал, о чем бы спросить, и спросил: - Свадьба-то на сколько ящиков была? Она с готовностью рассказала и сколько ящиков было, и где покупали, и чего дарили, и кто гармонист был... - Морду кому били? - деловито поинтересовался Пепеляев. - А как же! Жениховы с веркиными схлестнулись маленько, ну да ненадолго... Вообще все ладом было. - Завидно, небось? - Ну, а как же? По тому, как она это сказала, Пепеляев определил: холостячка. Приободрился, однако мордой об стол биться не шибко-то хотелось, поэтому иллюзию он тешить особо не, стал. Еще один фонарь показался. Две двухэтажки белого кирпича стояли тут - на отшибе - ни к селу, ни к городу. - Ну вот, матросик, и доплыли! - Алина заговорила бойкенько. И вдруг ни с того ни с сего перешла на "вы":- Спасибо, что проводили девушку! От серых волков оберегли... - Куда ж вы теперь? Он прокряхтел что-то про автостанцию, про баржу, на которую, может, вернется. Не пропадет, в общем, Василий Пепеляев. - Не пропадет... - повторила она иронически и вдруг судорожно, как |
|
|