"Агустин Гомес-Аркос. Ана Пауча " - читать интересную книгу автора

Четвертую ночь своего пути Ана Пауча провела посреди заброшенного
виноградника, в темном гроте, где не было никого и ничего, кроме давильного
пресса для винограда. Такие глубокие и просторные гроты некогда сооружали в
недоступных дождю местах, там день за днем накапливался солнечный жар, они
накалялись, словно печи для обжига извести, и виноград дозревал быстрее.
Хотя грот был заброшен, в нем еще стоял слабый аромат давленого винограда,
аромат, которому уже, возможно полвека. Но грот не был покинут совсем. Летом
и зимою воркование голубей наполняло его ночи. Ни одному охотнику не удалось
обнаружить это ночное убежище. Голуби спали спокойно.
Четвертую ночь своего долгого пути на Север Ана Пауча тоже проспала
спокойно. Ее узелок, где она хранила сдобный, очень сладкий хлебец с
миндалем и анисом (пирожное, сказала бы она), был для нее словно плюшевым
медвежонком. Она баюкала свои воспоминания о сыне, о малыше, который в
мыслях всегда был с нею. Она уснула с улыбкой на устах, с улыбкой человека,
который вполголоса напевает колыбельную засыпающему ребенку.

3

Через три дня на нее наваливается усталость.
Верно, есть тому причина, если тело не повинуется больше приказам
разума? Если всеми фибрами своего существа испытываешь желание, нет,
потребность рухнуть на землю, где стоишь, не заботясь о том, есть ли там
тень дерева, ручеек поблизости или свежесть золотистого жонкиля?
Усталость. Беспредельная. Ана Пауча знает, отчего она. Конечно, она,
эта усталость, идет не от сердца: сердце еще полно желания. Не от головы:
мысли ее по-прежнему поглощены сыном, малышом. Просто-напросто ноги не
выдерживают больше тяжести ее почти невесомого тела.
Словно выброшенная на мель лодка, она оседает на обочине железной
дороги, прислоняется спиной к старой цистерне для воды. И мгновенно
засыпает, не успев заранее наказать себе, что и кого увидит во сне.
Она видит сон. Серая лестница неуклонно поднимается все выше и выше.
Она без перил и опасно нависает над черным провалом, который с каждым
пролетом становится глубже. Бесчисленные лестничные площадки напоминают
фантастические террасы, и на них цветут жасмины и розы. Ана с радостью
полила бы эти кусты, которые изнемогают от жажды и взывают к ней о помощи,
пристально глядя на нее своими поникшими цветами. Но она не может
остановиться, ей некогда. Любой ценой она должна добраться до самой верхней
площадки, где завтракает тюремный надзиратель. Ведь у него ключи. Его должна
она попросить, чтобы он открыл навеки запертые решетки тюрьмы ее сына. Но
это так страшно - лестница без перил. А поникшие цветы - такие заброшенные,
такие недружелюбные - все ближе и ближе тянут ее к пустоте, к пропасти...
Она поскальзывается. Падает. Бездна. У нее больше нет сил крикнуть...
Она не просыпается. Она сразу же проваливается в пустоту, теперь уже
без сновидений.

Спустя несколько часов свисток поезда заставляет Ану Паучу открыть
глаза. Муравьи облепили ее узелок. Негодяи! Пошли вон отсюда!
Она встает, отряхивает узелок, отряхивается сама и снова пускается в
путь. Надо бы найти, бумажный пакет. Хорошо бы из вощеной бумаги. А еще