"Олесь Гончар. Берег любви (Роман)" - читать интересную книгу автора

звездами небосвод.
Простор морской потемнел, лунная дорожка поблекла, и сама луна, свернув
на запад, дотлевает красной купон за местечком, за пригорками, где днем
были бы видны раздольные плантации виноградников. Прощайте, пригорки,
прощайте, золотистые, тугие, солнечным соком налитые гроздья!.. Не раз
Инне приходилось с девчатами работать там, на этих плантациях, когда всем
училищем выходили помогать совхозу в осеннюю виноградную страду. Это были
славные деньки, для Инны необычайно поэтичные. И кто же не исполнится
чувства истинной поэзии при виде человека, загорелого и веселого, с
солнечной гроздью в поднятой руке?! Интересно, росла ли здесь виноградная
лоза во времена Овидия? И было ли какое-нибудь поселение вон там, внизу, у
подножия крепости, где сейчас цветет россыпью огней городок райцентра?
Городок типично южный, беленький, усыпанный лепестками акаций, днем он
просто гласлепит, виноградные лозы вьются над самыми окнами:
тут знают цену прохладе, удерживаемой тенью. За годы учебы Инна успела
сродниться с чистеньким, опрятным своим градом, с его античной (как ей
кажется) белизной, золотистостью ракушечника, и сейчас, когда приближается
время разлуки, девушке хотелось бы стихами сказать ему, виноградному этому
полису, какие-то прощальные добрые слова... И хотя кое-что в городке
нередко огорчало девчат - не хватало, например, воды, водопровод не
менялся, наверное, еще с античных времен (без конца его ремонтируют, и
улицы всегда разрыты), однако при всем том легкая грусть овладевает Инной,
самой даже странно, что так переживает разлуку с городком, с училищем и с
этой угрюмой крепостью. Девушке вдруг становится жаль эти мрачных, совсем
неромантичных башен, где вездесуще турист оставляет свои вандаловы
отметины...
Звезды становятся ярче, простор моря теперь уж совсем заполнился
темнотой. И хотя, кроме этого мрака, нет там ничего, девушка как бы еще
чего-то ждет оттуда, где с вечера светилась лунная дорожка. Звезды
царствуют над миром, полуночный ветерок дохнул в лицо...
Гадалки да колдуньи ушли в прошлое, предчувствиям не верь, однако
бывает же так: когда Инна уже совсем собралась уходить, из морской дали,
из непроглядных мраков морских появилось парусное судно, где-то у самого
горизонта схваченное цепкими ножницами пограничных прожекторов. Кто не
спал, мог видеть: в снопах света, под полными парусами, возвращаясь из
дальнего плавания, устало двигался по горизонту "Орион".
Возвращался он изрядно потрепанный, но девушка с крепостной стены не
могла видеть его свежих "произврдствепных травм", полученных во время
рабочего реис.а, лишь потом бригады исцелителей-мастеров из судоремон
тного могут взять на учет все его повреждения, поставить безошибочный
диагноз, помочь пострадавшему. Сделдв.чуе нужно, заврачевав раны, они
только после этого выпустят своего любимца в новый, может быть, еще более
сложный рейс.
Не впервые "Ориону" попадать в переплет но чтобы такое...
Были в районе Мальты, когда настиг внезаяный, яростных баллов шторм,
совсем неожиданный здесь в такую пору... Курсанты не знали передышки уже
вторую ночь, раз за разом вылетали из кубриков в шквалистую тьму, чтобы
встать на смену или на подмогу изнуренным до крайней степени товарищам.
Паруснику, казалось,, не будет спасения, его бросало как щепку, на него
непрестанно обрушивались из тьмы тысячетонные водяные громады. По'