"Э. и Ж. де Гонкур. Актриса Фостен " - читать интересную книгу авторашутку, превращая свою ласку в насмешку, но при этом голос ее порой начинал
дрожать, словно у маленькой девочки под ударами розги. Змеино-гибкая, вызывающе красивая, эта сумасбродка, эта профессиональная "воспламенительница" мужчин, вдруг прижималась на миг к кому-либо из гостей, давая ему услышать биенье своего сердца, потом внезапно отрывалась и, упав в глубокое кресло, протягивала для поцелуев ножку, просвечивавшую розовым сквозь белый шелковый ажурный чулок. И вдруг, окруженная поклонением мигом собравшихся вокруг нее мужчин, Щедрая Душа разразилась каким-то особенным смехом, предвещавшим торжественную расправу с одним из любовников - расправу, которую она любила совершать публично. - Известно ли вам, как я называю теперь моего Плескуна? Плескун - таково было первоначальное прозвище, придуманное для него Щедрой Душой, - являлся последним официальным ее обладателем, другом сердца трехнедельной давности. - Я называю его "Командором ордена верующих"... Ну, скажите, разве моя кличка не идет этому простофиле? И она вся затряслась от смеха. - Скажите мне вот что, - тут же добавила она, - видел его кто-нибудь из вас после того, как он сломал себе передний зуб?.. Теперь это уже не рот, а настоящий люк. И она захохотала громче прежнего. - Мой любовник отлично пишет... Он стилист. Щедрая Душа вынула из кармана два или три письма Плескуна и поцеловала их, одно за другим, с самыми забавными ужимками. вы знаете, мой Плескун - человек пунктуальный... Он пишет: "Вы должны принадлежать мне в три четверти восьмого...", нет, право же, его письма до того глупы... можно подумать, что он пишет их носом. И Щедрая Душа принялась каждую свою фразу заканчивать детским "ням-ням": - О, господи, до чего у него тупой вид, когда он смотрит на меня влюбленными глазами, ням-ням... и все-таки он ни капельки не волнует меня, ням-ням... Как жаль, что сейчас не лето, я послала бы его решетом воду носить. Ведь этот дурачок на все согласен, ням-ням!.. Нет, я решительно не признаю выдохшихся мужчин... И никакой возможности его прогнать... Ведь я же говорила ему, что Карсонак ревнив. И Щедрая Душа опять принялась хохотать. - Получилась маленькая осечка... Я забыла предупредить Карсонака, и он пригласил его к обеду... Что поделаешь! Придется дать Плескуну расчет, как слуге, - ням-ням-ням... В кабинете хозяина дома драматурги все еще курили, храня глубокое молчание на манер жителей Востока. - Куда же все-таки запропастился Карсонак? - проговорил наконец один из них. - Карсонак!.. Он пошел узнавать, каков сегодняшний сбор. Если б он не делал этой маленькой прогулки для пищеварения... Ну что - опять четыре тысячи пятьсот? - обратился он к Карсонаку, который как раз вошел в комнату. - Сегодня ведь канун платежного дня. В такие вечера сбор всегда бывает ниже обычного, - с озабоченным видом ответил Карсонак. - А разве моя |
|
|