"Геннадий Гор. Электронный Мельмот" - читать интересную книгу автора

- До свидания, - сказал я.
Он не стал меня задерживать.
У себя в номере мы с Эроей много раз вспоминали этот случай. Да, он был
человек. И он был искренен. Он действительно удивился и не поверил мне,
что я Ларвеф. Значит, и Дильнею, и меня, и Эрою он придумал. Но в такое
совпадение выдумки и реальности невозможно поверить. Следовательно, он
дурачил нас. С какой целью?
Как это ни странно, Эроя, искусственная Эроя, сама загадка из загадок, не
выносила ничего загадочного.
- Ты должен выяснить это, Ларвеф, - сказала она мне.
- Что?
- Откуда он знает нашу тайну.
- Он утверждает, что все придумал.
- Но ты же веришь в это еще меньше меня.
- Не нужно спешить. Рано или поздно узнаем. А сейчас я прочту тебе вслух
его повесть "Скиталец Ларвеф", которую сегодня принес из библиотеки.
Я читал ей весь вечер. Изредка она прерывала меня.
- Но ведь этого не было. Я что-то не помню. А ты помнишь, Ларвеф?
- По-видимому, то, о чем ты говоришь, он придумал для занимательности, но
остальное изображено точно. Как ты находишь, Эроя?
- Мне кажется, что он жил в каждом из нас. Подслушивал наши разговоры,
читал мысли. Не находишь ли ты, Ларвеф, что это противоречит логике?
Я невольно усмехнулся. Уж раз Эроя говорит о логике, значит, действительно
тут что-то не так. Я промолчал.
-Читай дальше, - сказала она, - может, в конце мы найдем объяснение этого
странного факта.
Я прочел повесть до конца. Но конец не избавил нас от наших сомнений.
Наоборот, он усилил их. От того, что моя дильнейская жизнь была изображена
в земной книге, я испытывал незнакомое мне раньше чувство. Казалось, я жил
и не жил, был здесь и одновременно был вплетен в ткань чужого и чуждого
мне повествования и как бы переключен в другой, более причудливый план
бытия.
Нет, я с этим был несогласен. Я не сомневался в своей реальности, и то
обстоятельство, что я стал объектом фантазирования беллетриста Тунявского,
не должно было задевать чувство собственного достоинства. В конце концов,
за этим кажущимся иррациональным явлением, возможно, стояла вполне
рациональная сущность. Телепатия - эта старая и в то же время молодая
наука - и на Дильнее, и на Земле еще была в зачаточном состоянии.
Совпадение вымысла и действительности, очевидно, объяснялось
телепатическими талантами Тунявского, сумевшего преодолеть время и
пространство каким-то шестым, eще не раскрытым наукой чувством.
Так я думал, прочтя книгу о себе. Но я не стал говорить об этом Эрое,
комочку бесформенного вещества. Да к тому же она уже лежала в футляре,
погруженная в то отсутствующее состояние, которое больше подходило к ее
сущности, к сущности скорее вещества, чем существа.
Встретившаяся мне на улице старушка любезно улыбнулась и спросила:
- Молодой человек, скажите, пожалуйста, который час?
- Половина шестого, - ответил я.
Она еще раз взглянула на меня, возможно завидуя моей молодости, и пошла,
медленно переставляя ревматические ноги, рассеянно и меланхолично