"Катя Гордон. Конченые " - читать интересную книгу автора

54...

Конечно, можно было бы выйти замуж за Никиту. Родители Ника почти все
время в Израиле - квартира свободна. Мы бы пошли в Загс и расписались, а
потом бы поехали в Иерусалим. А в Иерусалиме мы бы зашли к родителям Ника.
Они бы усадили меня за стол и милосердно накормили досыта, и расспрашивали
бы меня про жизнь в России, каждый раз удовлетворенно выдыхая: "Как, все так
же?... Ужас - ужас... Как вы там живете?". А я бы доставляла им
удовольствие, рассказывая о взрывах и инфляции - начиняя их головы малиновым
повидлом: все верно, милые евреи, вы правильно сделали, что поселились в
этой стране кем-то избранных. А потом тетя Маша передала бы моей маме
"кохтачку", которую она "всего один раз о девала" - и долго бы Гершины -
зоны меня целовали и обнимали, почти нехотя отпуская нас в эту, слишком
холодную для жизни страну. А потом бы мы сказали: "Дорогие, Гершензоны,
давеча мы скрепили наш союз подписями, и теперь мы муж и жена..." Мамаша
Гершензон точно бы офигела, отобрала бы у меня кофточку и пошла бы пить
сердечные капли. Папаша стал бы меня расспрашивать про родственников, в
надежде найти хоть какого-нибудь далекого еврейчика. Я бы ему честно
сказала, что у меня из необычных кровей только цыганская - и он бы тоже
пошел пить капли. Титры.

55...

Мама снова разобрала мой стол. Я в ужасе обнаружила в ящиках тетрадки в
стопках, карандаши, перетянутые резинкой и коробочки с мелочами. Я
чувствовала, что внутри моего организма прошлась бригада уборщиков и все
расставила по местам, уложила по размеру органы, очистила вены от лишней
жидкости. Я не расстроилась - я просто села на кровать.
Вскоре пришла мама.
- Ты дома? - спрашивает она.
- Вероятно.
- Как ЛенаУрюкова?
- Мам, а где деньги?
Мама разувается.
- Мам, не говори, что ты их отдала... Мессии...
Мама молча подходит к книжному шкафу и достает сверток из-за Толстого.
- Это же твои деньги... - она отдает мне конверт.
- Откуда они? - спрашивает мама.
- Заработала. Помогла перевести... Письма Солженицына к Ким Чен Иру...
- Они переписывались? - мама смотрит в глаза.
- Конечно.
- Молодец...
Хорошо, что она не спрашивает, на какой язык я переводила письма, а
просто идет ставить чай.
- Устала... - говорит она.
Мне становится ее жалко - так жалко, что душно, словно нет во мне
ничего кроме этой жалости, ничего...
- Мам... - окликаю ее я, - Возьми ты эти деньги. "Ближним" отдай... Я
баксов двести возьму - мы там машину чиним, а остальное - тебе.