"Джо Горес. Замурованный труп ("Досье ДАК")" - читать интересную книгу автора

ворот рубашки. - Что же мне делать?
- По крайней мере предупредите своего приятеля, чтобы он не подходил к
вашему дому. Старик все время караулит с заряженным ружьем.
- Боже! - снова повторила она. Вышла из машины, постояла,
прислушиваясь, словно ожидая некоего совета, который, как божественное
откровение, мог бы указать ей выход из тупика.
Но Баллард не мог дать такого совета, он сказал всего два слова, хотя и
от чистого сердца:
- Желаю удачи.

* * *

Когда он поставил "форд" на место и выключил зажигание, тишина
зазвенела в его ушах, как телефонные провода в пустынных зимних полях. Было
три часа, точнее, самое начало четвертого. Целую минуту он просидел,
ссутулившись, за рулем, слишком утомленный, чтобы даже пошевелиться. Наконец
он со стоном приподнялся, вышел и запер дверь. Напоенный океанской свежестью
ветер гонял по пустым улицам клубы тумана, фонари то и дело вспыхивали
радужными ореолами. Восьмисотый квартал Линкольн-Уэй был совершенно
безлюден. По ту сторону улицы, за оградой, темнел парк "Золотые Ворота".
Пойдя прочь от машины, он пошатнулся, как пьяный, и, чтобы не упасть,
оперся рукой о крыло. До чего же он вымотался. Просто чертовски! А когда он
пригонял "роудраннер", на его столе лежала записка о том, что Кёрни хочет
переговорить с ним в восемь утра.
Остается двадцать три часа. Не только для него, но и, возможно, для
Барта. Господи Иисусе! Перейдя через тротуар, он подошел к небольшому
старому розовому зданию. Его квартира находилась в передней части дома: две
комнаты с крошечной кухонькой, с ванной и душем в холле, который он делил с
японской семейной четой, занимавшей заднюю часть дома.
Едва он стал подниматься по ступенькам крыльца, как позади него
хлопнула автомобильная дверца и по тротуару дробно застучали женские
каблучки. Ларри полусонно обернулся.
- Коринна! - Ее появление сразу пробудило его. Он схватил ее за руки. -
Что с Бартом? Что с Бартом? Что?..
- Убери свои лапы, белый! - выкрикнула она. Он отступил в некотором
смятении. Ее полные темные губы были искривлены в почти язвительной улыбке.
Одета она была в бежевое пальто, которое застегивалось на самой шее с
помощью хитрого приспособления из ремешков и медных пуговиц. - А что бы ты
сказал, если бы узнал, что он умер?
- Неужели он?.. - Страх ошеломляющей болью пронзил его сердце. -
Неужели?..
- Нет. Если валяться на койке бесчувственным куском мяса означает жить,
то он еще жив. - Ее губы вновь искривились; она говорила с нарочитым
негритянским акцентом, как это иногда при желании делал и Барт. - Ты хоть
вспомнил о нем, белый?
Баллард вдруг шмякнулся на холодные ступени, точно набитый зерном
мешок.
- Ради Бога, Коринна, - слабо запротестовал он, качая головой. - Тебе
пришлось долго ждать? Я...
- Да тебе же плевать, сколько приходится ждать негритянке. Торчит в