"Григорий Горин. Измена (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Григорий Израилевич Горин


Измена

Рассказы -


OCR Busya http:\\www.lib.aldearan.ru
"Григорий Горин "Дом, который построил Свифт", серия "Смех - Не Грех"":
"ДОВИРА"; Киев; 1995

Григорий Горин

Измена

Виктор Андреевич Корюшкин прожил со своей женой Ниной в любви и
согласии семь лет, и это обстоятельство его очень тяготило Собственно
говоря, мужской темперамент, отпущенный природой Корюшкину, и не требовал
никакой побочной жизни, а вполне удовлетворялся законной, семейной, но,
будучи человеком современным и в какой-то мере интеллигентным, Корюшкин не
мог не понимать, что в таком безоблачном размеренном семейном существовании
есть что-то провинциальное и ущербное.
Корюшкин смотрел фильмы, читал книги, беседовал со знакомыми и всякий
раз убеждался, что на свете бушуют страсти, люди смело ныряют в море острых
ощущений, на Западе уже придуман "группенсекс" (о нем рассказывал Корюшкину
один институтский товарищ, который собственными глазами видел этот самый
"группенсекс" в шведской авторучке), и получалось так, что только он, Виктор
Андреевич Корюшкин, оказался за бортом, сидит, пьет чай и коротает знойные
июньские вечера с женой и телевизором.
Особенно мучительными для Корюшкина были рассказы сослуживцев, когда в
курилке учреждения, в котором работал Виктор Андреевич, после обеденного
перерыва собирались мужики и, поболтав о начальстве или футболе, выходили на
"живую" тему и когда какой-нибудь Монюков (толстый, лысоватый, ни рожи ни
кожи) вдруг со смаком начинал повествовать о своей трехдневной командировке
в Тулу, где он в гостинице познакомился с очаровательной девушкой, почему-то
эстонкой (снежные волосы, нос в веснушках и шепчет эдак с акцентом: "Милый
мой Моньюкоф..."), и какие сумасшедшие были эти три дня. И тут же тему
подхватывал следующий: "Это что! А вот у меня был случай..."
И загорались глаза, и каждый спешил захватить площадку, и только
Корюшкин стыдливо моргал ресницами, потому что нечего ему было рассказывать.
Не было в его жизни никого, кроме Нины, а до Нины были-то всего Зина да
Томка в институте и более никого, не то что, скажем, загадочной эстонки
белоснежной, но вообще - ничего, хотя бы и менее экстравагантного. И
Корюшкин со вздохом уходил из курилки в рабочую комнату, садился за свой
стол и свирепо перекладывал папки из одного ящика в другой, чтобы забыться.
Главное, Корюшкин чувствовал, что он в принципе может понравиться
женщинам (рост - выше среднего, глаза - серые и в зубах - расщелина, что
свидетельствует о тайных пороках), ему улыбалась секретарша Клара, и в
автобусах он иногда ловил на себе пугливые оценивающие взгляды, но как