"Максим Горький. Автобиографические рассказы." - читать интересную книгу автора

- Постой-ка?
Рука его, державшая блюдечко чая, задрожала, он поставил блюдечко на
стол и, к чему-то прислушиваясь, перекрестился.
- Что ты, Пимен?
- А видишь, мил-друг - сей минут божья думка душе моей коснулась, -
скоро, значит, Господь позовет меня на его работу...
- Полно-ка, ты такой здоровяга.
- Молчок! - сказал он важно и радостно. - Не говори - знаю!
В четверг его убила лошадь.
... Не преувеличивая можно сказать, что десятилетие 86 - 96 было для
Нижнего "эпохой Короленко" - впрочем, это уже не однажды было сказано в
печати.
Один из оригиналов города, водочный заводчик А. А. Зарубин, "неосто-
рожный" банкрот, а в конце дней - убежденный толстовец и проповедник
трезвости, говорил мне в 901 году:
- Еще во время Короленки догадался я, что не ладно живу...
Он несколько опоздал наладить свою жизнь; "во время Короленки" ему
было уже за пятьдесят лет, но все-таки он перестроил или, вернее, разру-
шил ее сразу, по-русски.
- Хворал я, лежу, - рассказывал он мне, - приходит племянник Семен,
тот - знаешь? - в ссылке который, - он тогда студент был, - желаете, го-
ворит, книжку почитаю? И, вот, братец ты мой, прочитал он "Сон Макаров",
я даже заплакал, до того хорошо. Ведь как человек человека пожалеть мо-
жет. С этого часа и повернуло меня. Позвал кума-приятеля, вот, говорю,
сукин ты сын, - прочитай-ко. Тот прочитал, - богохульство - говорит.
Рассердился я, сказал ему, подлецу, всю правду, - разругались навсегда.
А у него - векселя мои были, и начал он меня подсиживать. Ну - мне, уж,
все равно, дела я свои забросил, - душа отказалась от них. Об'явили меня
банкротом, почти три _______________
*1 Литератор С. Елеонский утверждал в печати, что легенда о В. Г. Ко-
роленко, как "аглицком королевиче" суть "интеллигентная легенда". В свое
время я писал ему, что он не прав в этом; легенда возникла в Нижнем-Нов-
городе, создателем ее я считаю Пимена Власьева. Легенда эта была очень
распространена в Нижегородском краю. В 1903 г. я слышал ее во Владикав-
казе от Балахнинского плотника. года в остроге сидел. Сижу - думаю: бу-
дет дурить. Выпустили из острога, - я, сейчас, к нему, Короленке, - учи.
А его в городе нету. Ну, я ко Льву нашему, к Толстому... "Вот как", -
говорю. "Очень хорошо, - говорит, - вполне правильно". Так-то брат! А
Горинов откуда ума достал. Тоже у Короленки; и много других знаю, кото-
рые его душой жили. Хоть мы, купечество, и за высокими заборами живем, а
и до нас правда доходит.
Я высоко ценю рассказы такого рода, они об'ясняют, какими, иногда,
путями проникает дух культуры в быт и нравы диких племен.
Зарубин был седобородый, грузный старик, с маленькими, мутными глаза-
ми на пухлом розовом лице; зрачки темные и казались странно выпуклыми,
точно бусины. - Было что-то упрямое в его глазах. Он создал себе репута-
цию "защитника законности" копейкой; с какого-то обывателя полиция неп-
равильно взыскала копейку, - Зарубин обжаловал действие полиции, в двух
судебных инстанциях жалобу признали "неосновательной", - тогда старик
поехал в Петербург, в Сенат, добился указа о запрещении взимать с обыва-