"Игорь Горностаев. Норик " - читать интересную книгу автора

В степи Исторской, которая, собственно, и составляла Исторский предел,
особо популярны были две песни: вот эта, носящая название "Волынка" и
другая, давным-давно сочиненная сиротами попавших в окружение и погибших
степняков.
Было это сто сорок три года назад в Рудных горах. Войско исторцев,
собранное со всей равнины, шло в Мельин и уже подходило с севера к
Полуденному тракту. Но в Безымянном ущелье гномьи отряды одновременно
завалили и вход и выход, превратив достаточно широкий проход между крутых
скал в каменный мешок. Тут же на вершинах показались эльфы со своими
певучими луками.
В бойне полностью полегло десятитысячное войско. Девять сотен лучших
эльфийских стрелков без устали слали и слали с небес оперенную смерть.
Лошади и люди метались внизу, ища спасения, и находили его в последних
проклятиях богам и только по большому счету.
Когда колчаны остроухих опустели, побоище не закончилось.
Две полусотни гномов, которые запечатали казан и по договоренности
должны были спускаться вниз: добивать оставшихся в живых, внезапно обратили
свои боевые топоры против эльфов, не ожидавших такого поворота событий.
Безоружные, уставшие от многократного пуска стрел из тугих луков, да еще в
горах, отражая предательскую атаку голыми руками на непривычных каменных
склонах, воины лесного народа повторили судьбу исторцев-людей, палачами
которых стали только что. Кто-то из них успел превратить лук в деревянный
дротик, кто-то подхватил камень.... Но что это за оружие против сильных,
опытных, защищенных боевыми доспехами гномов? Которые наконец-то смогли
утолить вековую ненависть в полной мере?
С тех пор стали ущелье называть иногда "Котел", но чаще по-исторски -
"Казан".
Степь осталась без твердой руки. Сироты гуртами ходили по империи,
просили подаяние и пели песню о бойне в ущелье Казан. А вдовы шайками ездили
по империи, насиловали и крали мужчин.
Тем временем чиновный певец, тянущий во всю силу легких последние
гласные в строках, что бы выходило жалостливей и самоуничижительней, думал
вот о чем.
Не простой народ, эти степные скотоводы. То ли на самом деле такие
тупые, что кажутся умными, то ли что? Во всей империи: ни на южных, ни на
западных, ни в центральных пределах, нет более наглых и самодовольных
вельмож, чем при дворе вице-короля исторского. Да какой это король? Тот же
пастух. Гоняет по просторам табуны, пьет молоко кобылиц из серебряных
кувшинов, называя их кубками, с гиканьем носится за случайно забредшими из
северной тундры в поисках лучшей участи дикими орками да гоблинами. Только
на три самых холодных месяца в году оседает двором в единственном городе
степи - Арцахе. Гуляка... И придворные ему под стать.
Живут себе, в ус не дуют. Так, по краям, около лесов нечисть бродит. Да
иногда в запущенных балках разводится. Ну, так с ней заезжие маги быстро
справляются.
И власть им потакает. Подати платятся, что еще надо? А и есть с чего
платить. Кони в войсках Императора откуда? Сухоголовые исторцы и длинноногие
голтунцы - гордость конницы Императора - откуда? То-то. А ведь и кроме коней
в восточном пределе полно ценного.
В Ведьмином лесу, на Бросовых землях или там, на кручах Рудных горах ни