"Татьяна Горичева, Даниэль Орлов. От Эдипа к Нарциссу (Беседы) " - читать интересную книгу автора

в презумпции Другого и осознать границы своей личности
Проговаривая эти сюжеты, авторы-собеседники не оставляют в покое
читателя мы тоже вовлечены в многосторонний полемический обмен - не как
объекты агитирующего зазыва или жертвы философической приманки, но на
правах полномочного субъектного присутствия, оглядки и Константин Исупов

творческой участности. Голосовая инициация проблемы тем выгодно
отлична от всякой печатной, что первой дана возможность немедленной
актуализации в немедленном контексте И еще - в ней есть заслуженная доля
ненаказуемости П. Чаадаева наказали не за то, что он так думал и говорил,
а за то, что он это напечатал. Теперь, когда (опять - на время?) устное
слово приравнено к печатному счастливым условием жанра беседы, наши
нынешние собеседники обращаются к нам всем богатством своих интонаций.
Авторы возвращают нас в нашу голосовую детскую, к колыбельным почти
временам доброжелательного соперничества, когда мы, на долгие годы
оглушенные с тяжким грохотом рухнувшим железным занавесом, пытались,
напрягая слух, различить гаснущие голоса. Речь идет не только о голосах
тех, кто уехал, кого уехали, кто ушел навеки; нет, мы говорим и о тех
голосах некогда живой истории русской мысли, которые у нас украли,
недодали, забили глушилками.
Стоит надеяться, что книга выполнит роль диалоги
ческой терапии для молодого читателя, а для тех, кто по
старше, послужит уроком творческой ностальгии. "Русский
человек, - говорил герой А. Платонова, - может жить
туда и обратно, и в обоих случаях остается цел". Наши
авторы принадлежат разным поколениям, но, как видите,
традиция ментальной выживаемости никуда не делась.
Дабы убедиться в этом, вслушаемся в голоса наших спор
щиков - коллег и друзей - и, если нам позволят, поуча
ствуем в их встречах. ОТ РЕДАКТОРА

Эта книга основана на материалах бесед, происходивших в
Санкт-Петербурге на протяжении 1999 и 2000 годов. Выбор жанра беседы требует
небольшого пояснения. В первую очередь, он связан с усталостью от
перепроизводства текстов, которые в современной культуре возрастают в
геометрической прогрессии, заполоняют собой пространство ноосферы и
оказываются практически единственным способом легитимации слова. Для
нынешнего типа философствования текст вообще представляется незаменимой
возможностью говорить, что называется, по существу дела. Однако участники
предлагаемых здесь вниманию читателей бесед так не думают. Для них беседа
выступает едва ли не последним в ряду оставшихся возможностей шансом
говорить от первого лица, причем имея перед собой не молчащую пустоту, а
лицо другого, лицо собеседника. Они воспринимают прямой разговор как
наиболее аутентичный путь самой философии, которая в принципе не способна
реализовать себя в среде монологического дискурса. Наиболее подходящим
эпиграфом к этим беседам могли бы стать слова Гельдерли-на: "Мы суть
разговор". В самом деле, речь идет о попытке возобновить для себя
собеседование как наивернейший способ размышлять ответственно.