"Александр Васильевич Горев, Владимир Михайлович Зимянин. Неру (Жизнь замечательных людей) " - читать интересную книгу автора

еде, - обеденный зал. Здесь длинный стол с массивными резными стульями,
канделябры, серебряные приборы, посуда из дрезденского фарфора, белоснежные
скатерти и салфетки. Кругом розы с еще не просохшими слезинками - капельками
вечерней росы, - все блестит, переливается, благоухает. Хозяин внимательно
слушает гостей, возражает или соглашается, шутит, к месту вставляет в
оживленную беседу свои реплики.
Энни Безант, главная гостья, сидит по правую руку от хозяина. После
обеда приносят чаши с водой, в которых плавают лепестки роз. Все окунают
пальцы рук, вытирают салфетками и встают из-за стола. Коньяк, сигары, густой
чай, забеленный молоком, - все это подают в библиотеку, которая, по общему
признанию, имеет самое богатое в северной Индии частное собрание книг.
Тисненные золотом корешки энциклопедий, сборники законов, лондонские,
парижские, берлинские издания, древние рукописные книги на арабском,
персидском, урду, санскрите, хинди и последние публикации английских
издателей. Европейская живопись и старинные индийские гравюры, мрамор и
фарфор, бронза и серебро - все должно напоминать о гармонии культур разных
миров и времен.
Безант и Фердинанд Брукс пьют чай. Здесь же, в библиотеке, рядом с
отцом - с его разрешения - устроился и Джавахарлал. Он наблюдает за
учителем, изучает его. У Брукса открытое лицо с тонкими чертами, мягкие,
шелковистые волосы, нежная, в веснушках кожа. Он беседует с отцом
подчеркнуто уважительно. Держится уверенно, с достоинством. Говорит о
"великом духе", о богопознании и еще о чем-то совершенно непонятном для
мальчика. Джавахарлал, зная отца, видит, как темнеют его смеющиеся глаза:
Мотилалу не по душе слова Брукса. А тот не замечает ничего и продолжает
говорить с набожной увлеченностью. Наконец отец выбирает подходящий момент и
останавливает его:
- Я понял, господин Брукс, что вы можете развить у моего сына богатое
воображение... Ну что ж, от этого вреда не будет... Между прочим, мне больше
хотелось, чтобы мой сын научился руководствоваться в жизни не столько
эмоциями, сколько рассудком, чтобы воображение не мешало ему видеть
действительность.
Нежная кожа Брукса заливается румянцем. Он в смущении отвечает, что
непременно учтет это пожелание.
Госпожа Безант знает слабые места в характере Брукса. Он и впрямь живет
в мире иллюзий. Одно несомненно - Брукс честный, обязательный человек, ему
противен расизм, он преданно любит Индию и ее народ, блестяще образован,
любит детей. Нет, она абсолютно уверена в нем и спокойна за свою
рекомендацию.
Энни подходит к массивному, во всю стену, книжному шкафу и, заметив на
его полках труды хорошо знакомых ей Бернарда Шоу и Сиднея Уэбба, вдруг
вспоминает Лондон, 1886 год, демонстрации безработных, которые она
организовывала вместе с Шоу, Генри Хайндеманом, Уильямом Моррисом и другими
социалистами. Тогда завсегдатаи аристократических клубов на Пэлл-Мэлл
цинично оскорбляли голодных демонстрантов, а те в ответ забросали камнями
окна их фешенебельных клубов. Энни говорит о митингах в Гайд-парке, на
которых она выступала перед рабочими, о столкновениях с полицией. Во время
одной из демонстраций она вместе с Бернардом Шоу шла во главе колонны, когда
полицейские набросились на них с дубинками. Она ожидала, что Шоу совершит
нечто героическое - ведь он тоже был ирландцем, - а он ничего другого не