"Натаниэль Готорн. Великий карбункул" - читать интересную книгу автора

Здесь он алел и переливался, словно драгоценный камень, внося последнюю и
единственно необходимую черту, доводящую до совершенства прелесть ее лица и
платья. Джованни, наклонившись вперед, показался было из тени, но снова
отпрянул назад, задрожал и промолвил:
- Не сплю ли я? Вполне ли я владею своими чувствами? Кто это существо?
Прекрасная женщина или чудовище?
Беатриче, беззаботно гулявшая по саду, подошла так близко к окну
Джованни, что он не мог удержаться и вышел из своего укрытия, чтобы
удовлетворить то мучительное и болезненное любопытство, которое она в нем
пробуждала. В эту минуту красивая бабочка перелетела через стену в сад; она
вероятно, долго порхала по городу, не находя ни цветов, ни зелени среди
старинных каменных домов, пока тяжелый аромат растений доктора Рапачини не
привлек ее в сад. Прежде чем опуститься на цветы, крылатое существо, видимо,
привлеченное красотой Беатриче, стало медленно кружиться над ее головой. И
тут, вероятно, зрение обмануло Джованни, ибо ему показалось, что в то время,
как Беатриче с детской радостью следила за насекомым, оно все больше и
больше теряло силы, пока наконец не упало к ее ногам. Его яркие крылышки
затрепетали - бабочка была мертва! Джованни не мог установить никакой
видимой причины ее смерти, кроме разве дыхания самой Беатриче, которая опять
перекрестилась и с тяжелым вздохом наклонилась над мертвым насекомым.
Невольное движение Джованни привлекло ее внимание к окну. Она подняла
глаза и увидела сверкающую золотом волос голову юноши, безупречная красота
которого скорее напоминала древнего грека, нежели итальянца, Джованни, едва
сознавая, что он делает, бросил к ее ногам букет цветов.
- Синьора, - сказал он, - эти цветы чисты и безвредны. Примите их как
знак уважения к вам Джованни Гуасконти.
- Благодарю вас, синьор, - ответила Беатриче голосом, прозвучавшим, как
музыка, с лукавым кокетством полуребенка-полуженщины. - Я с радостью
принимаю ваш дар и хотела бы предложить вам взамен этот пурпурный цветок, но
боюсь, что не смогу добросить его до вашего окна. Поэтому синьору Гуасконти
придется удовольствоваться моей благодарностью.
Она подняла букет, упавший в траву, а затем, как бы устыдившись, что,
забыв девичью скромность, ответила на любезность незнакомца, быстрыми шагами
направилась к дому. Хотя все это свершилось в несколько мгновений, Джованни
показалось, что, когда молодая девушка подошла к дверям дома, цветы в ее
руках уже увяли. Конечно, это была нелепая мысль, ибо кто может на таком
расстоянии отличить увядший цветок от свежего?
В течение нескольких дней после этого Джованни избегал подходить к
окну, выходившему в сад доктора Рапачини, как будто бы ожидая в нем увидеть
нечто уродливое и страшное. Юноша почувствовал, что, заговорив с Беатриче,
он в некотором роде отдал себя во власть какой-то таинственной силы. Самым
благоразумным было бы, зная об опасности, грозившей его сердцу, тотчас же
покинуть этот дом и даже Падую; менее благоразумным - постараться видеть
Беатриче каждый день, чтобы приучить себя, насколько возможно, к ее облику,
возвращая его тем самым жестоко и систематически в границы обычного. И,
наконец, самым неблагоразумным (а именно так и поступил Джованни) -
оставаясь вблизи девушки, избегать встреч с нею и вместе с тем постоянно
занимать ею свое воображение, давая ему все новую пищу для фантастических и
беспорядочных образов. Глубиной чувства Гуасконти не отличался или по
крайней мере глубина эта была еще не изведана, но у него было живое