"Натаниэль Готорн. Великий карбункул" - читать интересную книгу автора

эксперимента запахом его цветов; взгляд такой же глубокий, как сама природа,
но лишенный ее теплоты. Готов поклясться жизнью, синьор Джованни, что вы
стали предметом одного из опытов доктора Рапачини!
- Не делайте из меня дурака! - вскричал вне себя Джованни. - Это шутка,
недостойная вас, синьор профессор.
- Спокойствие, спокойствие! - ответил невозмутимый Бальоии. - Я
повторяю, мой бедный Джованни, что для Рапачини ты представляешь научный
интерес! Ты попал в страшные руки. А синьора Беатриче? Какую роль она играет
в этой тайне?
Найдя настойчивость Бальони невыносимой, Гуасконти вырвался из его рук
и исчез прежде, чем тот смог опомниться. Бальони проводил взглядом молодого
человека и, покачивая головой, пробормотал: "Я этого не допущу. Юноша - сын
моего старого друга, и с ним не должно случиться никакой беды, если ее может
отвратить от него искусство медицины. Кроме того, со стороны доктора
Рапачини непростительная дерзость - вырвать юношу из моих рук, если так
можно выразиться, и использовать его для своих адских опытов. А его дочь? Я
должен в это вмешаться! Кто знает, ученейший синьор Рапачини, не оставлю ли
я вас с носом, когда вы меньше всего этого ожидаете?"
Между тем, сделав большой круг, Джованни очутился наконец у дверей
своего дома. На пороге его встретила старая Лизабетта. Ухмыляясь и
гримасничая, она пыталась привлечь к себе внимание молодого человека. Но
тщетно, ибо возбуждение юноши сменилось холодным и глухим равнодушием. Он
смотрел в упор на морщинистое лицо старухи, но, казалось, не замечал ее.
- Синьор, синьор, - прошептала старуха, схватив его за полу плаща. Лицо
ее, сведенное подобием улыбки, походило на лица гротескных деревянных
скульптур, потемневших от времени.
- Послушайте, синьор, в саду есть потайная дверь.
- Что ты говоришь? - воскликнул Джованни, очнувшись от своего
оцепенения. - Потайная дверь в сад доктора Рапачини?
- Шш-шш, не так громко! - пробормотала Лизабетта, закрыв ему рот рукой.
- Да, да, в сад достопочтенного доктора, где вы сможете любоваться
прекрасными цветами. Многие молодые люди Падуи дорого бы заплатили за то,
чтобы проникнуть туда.
Джованни сунул ей в руку золотую монету.
- Проведи меня в сад, - приказал он.
В уме его промелькнуло подозрение, вызванное, вероятно, последним
разговором с Бальони, не было ли посредничество старой Лизабетты связано с
тайными замыслами Рапачини, в которых Джованни предназначалась еще
неизвестная ему роль. Эта мысль, хотя и беспокоившая юношу, была не в
состоянии удержать его. Как только он узнал о возможности приблизиться к
Беатриче, он понял, что именно этого жаждало все его существо. Для него было
безразлично, ангел она или демон. Он был безнадежно вовлечен в ее орбиту и
должен был подчиниться силе, увлекавшей его по все сужающимся кругам к цели,
которую он не пытался предугадать. Вместе с тем, как это ни странно, им
вдруг овладело сомнение: не был ли страстный интерес к девушке лишь иллюзией
и действительно ли его чувство было так глубоко, чтобы оправдать
безрассудство, с каким он бросился навстречу опасности. Уж не было ли все
это игрой юношеского воображения. ничего или почти ничего общего не имеющей
с истинным чувством?
Он остановился, колеблясь, не повернуть ли назад... но пошел вперед.