"Александр Говоров. Санктпетербургские кунсткамеры, или Семь светлых ночей 1726 года (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

ливрее Кантемиров?
Вольный дом продолжал безмолвствовать. Окрестные жители, которые
сначала вышли на шум, поспешили схорониться, чтоб в свидетели не попасть.
Преображенцы сели на ступеньки, задумались.
- Что ж ты, Камараш, - сказал Антиох кучеру, - не берег господина
Тузова, как тебе приказали?
Тот вместо ответа покаянно постучал себя кнутовищем по лбу. Сербан
снял треуголку, взъерошил мокрые от пота волосы.
- А все проклятый граф Рафалович! - воскликнул он. - Глядь, у него
туз пик неизвестно откуда взялся! Я бы ему показал, я бы сорвал у него куш,
сотни три! Цесарец окаянный!
- Это вдвойне становится интересным, - сказал себе Девиер.
- Эхма, была не была! - вскричал Холявин, засучивая рукава. - А ну,
ребята, Преображенцы не отступают!
Они нашли слегу, валявшуюся в лопухах, и, подтащив к двери, стали
орудовать ею как рычагом.
- Не пора ли вмешаться? - предложил за спиной генерал-полицеймейстера
Курицын.
- За Соньку свою боишься? - усмехнулся Девиер. - Погоди!
Не сумев вывернуть дубовую дверь из петель, Холявин и Сербан
перехватили слегу как таран. "Ать-два-три!" - ударили.
Тогда дверь распахнулась сама. Там стоял вооруженный шпагой
Весельчак, за его спиной теснились слуги.
- Барыня почивать изволят, - объявил Весельчак и даже перевел на
неведомый язык: - Дормире, грандире, волонтире. Вечером, судари, приходите
и без дреколья-с!
- Прочь с дороги! - заявил распалившийся Холявин.
- Потише, господин, - миролюбиво ответил Весельчак, выдвигая ладонь,
огромную, как печная заслонка.
- Не смей прикасаться! - закричал Холявин. - Ты знаешь, кто я?
- Да, да, ты знаешь, кто он? - поддержал его Антиох, который успел
забраться вновь на дроги и раскрыть свой зонтик.
И поскольку ладонь Весельчака, словно некий пограничный столб, была
отодвинута продвигавшимся Холявиным, лязгнула сталь клинков. Рядом с
Холявиным встал Сербан. Антиох, как только дело дошло до драки, оставил
свой зонтик и кинулся к товарищам, на ходу обнажая шпагу.
- Сейчас станут звать полицию, - сказал встревоженный Курицын. - А
что сделаем мы?
- Эти не станут звать полицию, - ответил Девиер, смеясь. - А полиция
у них кто? Купленный-перекупленный Курицын?
В сенях полнощного вертепа вовсю звенела сталь.
- Сии противники нам ведомы! - вскричал Холявин, отражая выпад. - Не
давеча ли у канала?..
- Оп-па! - Сербан серией ловких маневров загнал в глубь дома
громадину гайдука.
- И дерутся по-воровски! - вторил ему Холявин, гоня шпагой сразу двух
слуг.
- Сражение переместилось внутрь, - сказал генерал-полицеймейстер,
опуская отогнутую ветку клена. - Но мы подождем.
Там, за распахнутыми дверями вольного дома, убыстрялся топот ног.