"Александр Говоров. Последние Каролинги " - читать интересную книгу автора

всеобщий смех Авель приказал новичку жить под нарами и счищать глину с его
огромнейших сандалий. Он съедал ее порцию, оставляя лишь хрящи да огрызки.
Словом, проделывал с ней все то, что раньше проделывали с ним самим.
Притворщик Протей, хвастун перед товарищами и нытик перед учителями, всякий
раз, будучи уличен в неблаговидном поступке, делал невинные глаза и сообщал:
"А это не я, это новичок!" И неизвестно, как бы ей удалось дожить до весны,
если бы не Роберт. Это был молчаливый юноша со светлыми волосами до плеч,
нежный, как девушка, и сильный, словно молотобоец. Он долго гостил в Париже
у матери, а вернувшись, сначала безразлично наблюдал, как издевались над
новичком.
Латинская грамота давалась ему туго.
- "У", - расстроенно дергал он себя за волосы. - Ну как ее в книге
отличить от "О"?
Приор никогда его не ставил на колени и не унижал розгой. Но ругал
последними словами, насмешливо при этом уверяя, что будущему графу знать
ругань, конечно, полезней, чем грамоту.
- "У"? - однажды помогла Роберту Азарика. - Это же очень просто.
Запомни: буква эта походит на острый книзу норманнский щит, а "О" похоже на
круглый, франкский.
- Скорее на бургундский, овальный.
- Вот-вот! Придумай теперь сам, на что похожа каждая буква.
В тот же вечер в дормитории Роберт дал Авелю такую трепку, что тот
всплакнул и удалился на кухню в надежде облизать там какой-нибудь котел.
Роберт же приказал Азарике:
- Под нарами больше не спи!
По праву знатности он занимал самое лучшее место - у печки. Теперь он
отодвинулся, бесцеремонно отпихнув весь ряд лежащих за ним, и печка
досталась новичку.
Никто уж не дерзал нападать на Азарику. После отбоя она рассказывала
Роберту занимательные вещи: как Александр Двурогий завоевал весь мир и в
колоколе спускался на дно морское; как на краю света обитает невероятный
зверь - спереди львица, а сзади муравей. Даже пела ему шепотом сказания.
В темноте можно было угадать, как сияют глаза Роберта.
- Много дивного есть на свете, славный Озрик! Когда меня опояшут мечом,
я непременно отправлюсь странствовать.
А пока надо было каждое утро открывать томик Деяний Карла Великого и
зубрить с помощью Азарики: "Quam vis enim melius sit bene facere quam nosse
prius tamen sit nosse quam faceret".
"Хотя более ценно действовать, чем знать, - повторил про себя Роберт, -
необходимо знать, чтобы действовать..." И впервые осознал, что буквы у него
сложились в осмысленную фразу. Он схватил Азарику и закружил ее по
дормиторию.
- Ты у нас умница, Озрик!
И пошла слава об Озрике, умеющем и помочь и растолковать, а где надо -
и посочувствовать. Даже слабость нового товарища все восприняли как нечто в
порядке вещей и не устраивали ему больше козу, то есть подножку с
выворачиванием руки, когда все валятся в кучу, кусаясь и царапаясь. И вообще
жить было можно с этими зверенышами, если бы... Если бы не баня!
До сих пор ей удавалось счастливо избегать этой повинности. Осенью,
когда она еще жила под нарами, Авель приказал ей в баню не ходить, а чистить