"Богумил Грабал. Прекрасные мгновения печали" - читать интересную книгу автора

окнами вышла фигура, она сразу направилась к белым коням, потрепала их по
шеям, и кони тихонечко заржали. Ночной сторож освещал фонариком лестницу,
ведшую к нашей двери; в коридоре послышались шаги, а потом открылась
кухонная дверь.
- Есть тут кто? - раздался низкий злой голос.
Матушка зажгла свет и в комнатах, и в кухне, куда прямо в грязных
сапогах для верховой езды ступил сердитый человек; он вытер усы, а потом
заметил Винцека и обрадовался:
- Наконец-то попались!
Винцек встал, монокль выпал из его глаза и звякнул о тарелку.
- Я все объясню! - вскричал он и вскинул открытую ладонь, защищаясь
от незваного гостя.
- К черту ваши объяснения! Коней вы наняли вчера, на одно утро. И не
заплатили. Костюмы тоже из проката. Вечером они нужны в театре, так что
раздевайтесь!
- Я все объясню! - причитал Винцек.
И он снял красный камзол наездника и положил на него бархатную шапочку
с козырьком.
- И брюки скидывайте, не то отведаете хлыста! - кричал хозяин проката
и постукивал хлыстиком по голенищам. И Винцек уже стягивал сапоги, а его
невеста совершенно спокойно снимала платье, как будто она отыграла спектакль
и теперь переодевается в своей уборной.
- А коней доставите в Подебрады, туда, где вы их наняли! - громыхал
хозяин проката. Потом он собрал одежду, перекинул ее через руку и взял
сапоги. Матушка принесла простыню, и Винцек с невестой уселись на кушетку,
прикрывшись снизу скатертью и набросив на плечи простыню.
- Я все объясню! Я буду жаловаться! - стенал Винцек.
- Это я буду жаловаться, а если не заплатите, так и в тюрьму упеку! --
сказал хозяин проката и вышел, во дворе он бросил костюмы на заднее сиденье
и укатил. Ночной сторож несколькими сильными ударами затворил железные
ворота. Все наши гости притихли, уставившись в свои пустые тарелки, матушка
же покраснела до корней волос. И только отец потирал руки и улыбался, он
взял запеченную куропатку и с удовольствием принялся за нее, он ел, словно
матушка, с таким же аппетитом. Когда он доел, гости засобирались, сразу
стало вдруг очень поздно, они начали отчего-то пугаться своих часов... гости
смотрели на карманные хронометры, щелкали крышечками и торопливо прощались.
Папа положил себе еще одну куропатку.
- А красной капусты больше нет? - спросил он у матушки.
В тот вечер мы рано легли спать. Винцек с невестой заснули прямо в
простыне, точно младенцы. Папа напевал, матушка лежала на кушетке и глядела
в темноту, глаза у нее были открыты, она, не мигая, глядела вдаль.
- Тысячи, десятки тысяч, ангажемент, Вена, Будапешт... - бормотал во
сне Винцек.
На другое утро, когда я проснулся, Винцек уже ходил по кухне,
облачившись в выходные отцовские пиджак и брюки... а еще на нем были
отцовские башмаки и самые лучшие галстук и рубашка. Матушка как раз
примеряла на невесту Винцека костюм, свой новый костюм, который она сама
надевала всего дважды... а потом еще подбирала подходящие по цвету сумочку,
туфли и блузку. И Винцек попрощался с нами так, как будто ничего не
случилось, я видел, что отец дал ему денег на дорогу, Винцек сунул их в