"Даниил Гранин. Эта странная жизнь" - читать интересную книгу автора

признавал, это, как он выражался, большая метафизическая
смелость, истинный нигилизм в определении Базарова, т. е.
непризнание ничего, что бы не подлежало критике разума... Ввиду
наличия у В. Н. непогрешимых для него догматов, он был
нетерпимее, чем я, но эту нетерпимость никогда не проявлял
извне. Мы же так отвыкли от истинного понимания терпимости, что
часто всякую критику (т. е. отстаивание права иметь собственное
мнение) уже рассматриваем как попытку "навязать" свое мнение,
т. е. нетерпимость. Но единственная сила, которую можно
применять, - это сила разума, и сила разума не есть насилие...
Я хорошо помню великолепные слова Кропоткина "люди лучше
учреждений", это он сказал относительно деятелей царской
охранки. Я бы прибавил: люди лучше убеждений.
...По ряду соображений, частично внутренних, частично
внешних, я начал собирать насекомых с 1925 года (прежде всего
блошек) и примерно с того же времени - читать лекции по
сельхозвредителям в Пермском университете.
...Американец Блисс, когда мы с ним ездили в командировку
по Украине и по Кавказу, сказал мне по поводу моего обычая
одеваться более чем просто, игнорируя мнение окружающих: "Я
восхищаюсь вашей независимостью в одежде и поведении, но, к
сожалению, не нахожу в себе сил вам следовать". Такой
комплимент от действительно умного человека перекрывает тысячи
обид от пошляков... По-моему, для ученого целесообразно
держаться самого низкого уровня приличной одежды, потому что:
1) зачем конкурировать с теми, для кого хорошая одежда -
предмет искреннего удовольствия; 2) в скромной одежде - большая
свобода передвижения; 3) некоторое даже сознательное "юродство"
неплохо: несколько ироническое отношение со стороны мещан -
полезная психическая зарядка для выработки независимости от
окружающих..."


Цитирую я здесь, как можно видеть, разные выборочные
места, связанные с характером Любищева и с уровнем культуры его
среды.
Они могли спорить о Данте, читая его в подлиннике,
наизусть. Они приводили по памяти фразы из Тита Ливия, Сенеки,
Платона. Классическое образование? Но так же они знали и Гюго,
и Гете, я уже не говорю о русской литературе. Может показаться,
что это - письмо литературоведа, да притом специалиста. В
архиве Любищева есть статьи о Лескове, Гоголе, Достоевском,
"Драмах революции" Ромена Роллана.
Может, литература - его увлечение? Ничего подобного. Она -
естественная потребность, любовь без всякого умысла. На участие
в литературоведении он и не покушался. Это было нечто иное -
свойство ныне забытое: он не умел просто потреблять искусство,
ему обязательно надо было осмыслить прочитанное, увиденное,
услышанное. Он как бы перерабатывал все это для своего
жизневоззрения. Наслаждение и от Данте, и от Лескова было тем