"Даниил Гранин. Эта странная жизнь" - читать интересную книгу автора

растениями, папоротниками, травой, с древесным миром. Дело в
том, что и картина эта, и человеческое удивление насчитывает
уже сотню-другую лет, тираж наблюдений составил миллионы,
миллиарды раз, - так что вряд ли можно было увидеть тут что-то
новое. Но в один прекрасный зимний день появляется человек,
который смотрит на эти узоры, откуда никто никогда не смотрел.
Не сходство обнаруживает он, а закономерность сходства. Он
делает всего-навсего один шаг дальше, начинает оттуда, где все
удовлетворенно останавливаются. Закономерность сходства, а
значит - общие законы строения и гармонии в естественных
системах. Их можно выразить математически. Юлий Анатольевич
Шрейдер - один из исследователей творчества Любищева - пишет,
что в этой статье Любищев выдвигает две новые отрасли науки:
теорию сходства и теорию "симметричных форм, не заполняющих
пространство". Морозные узоры вдруг нежданно-негаданно
дополняют общую картину мира, которую создает Любищев. Он берет
материал для нее отовсюду, из самых обыденных, примелькавшихся
явлении, он открывает новый, более глубокий уровень понимания -
и обычное становится необычным. Для настоящего ученого
источником открытия могут быть вещи самые ничтожные.
Софья Ковалевская занималась волчком - детской игрушкой -
и по-новому решила задачи вращения твердого тела. Кеплер стал
вычислять по просьбе виноторговца объем бочек. Его работа
"Новая стереометрия винных бочек" содержала начала анализа
бесконечно малых. Кантор размышлял над Святой Троицей и создал
свою знаменитую работу - теорию множеств. Не из карточных ли
игр родилась современная теория игр?..
Друзья, которые упрекали Любищева за то, что он
разбрасывается, сами с удовольствием читали его "посторонние"
работы. И для меня наиболее интересны как раз его отвлечения.
Они всегда были неожиданны, захватывающи. Они всегда что-то
открывали - его комментарии к книге об Амундсене или к собранию
сочинений шлиссельбуржца Николая Александровича Морозова, его
размышления о романе Веркора "Люди или животные". Специальных
работ я не понимал, а понимал именно эти, общие... Или же - то
общее, что было в его специальных работах. А там всегда были
выходы в историю, в философию. Стоит прочесть, например, его
посмертно опубликованную статью "Поли- и моно-". Она ставит
одну за другой, своеобразно, проблемы жизни на других планетах,
теории развития, астробиологии, законов, управляющих ходом
эволюции, трактует, как понимали эволюцию Энгельс и Ленин...
Кто сможет сказать, что из написанного Любищевым останется, -
может, именно общефилософские или науковедческие работы? Он сам
об этом не думал, решая по-пастернаковски:


...но пораженье от победы ты сам не должен отличать.


Нет, должен...