"Джулия Грайс. Любовный огонь " - читать интересную книгу авторавел! По крайней мере там было много таких, кто выпил куда больше! И не
говори, что тетя Ровена рассердилась на меня! - Нет, дело не в этом. - Что же случилось? Квентин открыл широкие стеклянные двери и вышел на балкон, жадно вдыхая сырой утренний воздух. - Ах, Бренна! Я бы все отдал, лишь бы вдохнуть свежий ветерок ирландских холмов! Очутиться там после дождя, когда солнечные лучи прорезают черные тучи... - Квентин... - Бренна сцепила руки под складками кружевной шали. - Квентин, я должна тебе что-то сказать. - Да говори же, сестра! Бренна не знала, как сообщить ужасную новость, но слова сами собой сорвались с губ. - Отец... папа умер. - Что?! - Квентин съежился и словно стал меньше ростом. - Что ты сказала, Бренна? - Папа скончался. Опухоль его убила. Прошлой ночью дядя Эймос получил письмо. О, Квентин, наверное, отец уже умирал, когда мы покидали Дублин! Последовало долгое молчание, прерываемое только щебетом птиц и криками уличных торговцев. Квентин тяжело оперся о перила. Губы мгновенно побелели, от лица отхлынула кровь. - Я... не знаю, что сказать, сестра. - Боюсь, здесь нечего сказать. Папа умер, и мы остались одни на свете. Но, Квентин, наши беды на этом не кончились. Эрхарты... словом, они разорили - Значит... Лохлана больше нет? - Да. Поместье в руках Нейла Эрхарта. - Эрхарт, - медленно повторил Квентин. - Мне следовало пристрелить этого негодяя, Бренна. Прикончить за все, что он с тобой сделал. Но я струсил. Позволил отправить себя в Америку, послушался уговоров. - Отец просил нас уехать. Мы... ты не мог знать... - Это ничего не меняет! Не вернет ни отца, ни Лохлан! Квентин шагнул к маленькому шкафчику вишневого дерева и вынул бутылку виски и бокал. Налив почти до краев янтарной жидкости, он залпом осушил бокал и вытер заслезившиеся глаза. - Иисусе, стыдно признаться, но мне стало легче. Прости, сестра, что пью у тебя на глазах, но без этого мне не справиться с собой. Бренна почти рухнула в кресло. - Но ты понимаешь, что все это означает? Мы нищие, нищие и бездомные! Дядя Эймос утверждает, что мы не получим ни пенни отцовского состояния. Этот дом... мои туалеты... Мы не можем больше ничего себе позволить. - Нищие? Разорены? Квентин уставился в пустой бокал и, медленно потянувшись за бутылкой, снова налил себе виски. - Но этого просто не может быть! Что-то, наверное, должно остаться. Наши фонды... - Нет. Все пропало. Все. Мы бедны, Квентин, и целиком зависим от милосердия тети Ровены и дяди Эймоса. - Но срок уплаты за мою квартиру истек еще две недели назад! Я ничего |
|
|