"Евген Гребiнка. Чайковский (Укр.)" - читать интересную книгу автора

будто простой казак, да как скажет: "братику", словно тумака даст, только
кланяешься - настоящий начальник.
- Я думал, он узнает меня.
- Молчи, братику, он узнал тебя, я это сейчас заметил; да себе на уме,
верно, так надобно. Правду говорит песня:
Только бог святой знает,
Что кошевой думает, гадает!..
А вот мы уже близко нашего Поповичевского куреня. Есть ли у тебя в
кармане копейка?
- Больше есть.
- Я не спрашиваю больше; а есть ли копейка?
- Найдется.
- Ну, так войдем в курень; скоро станут вечерять.
Курень была одна огромная комната вроде большого рубленного сарая, без
перегородок, без отделений, могущая вместить в себе более пяти- или
шестисот человек; кругом под стенами куреня до самых дверей были
поставлены чистые деревянные столы, вокруг их - скамьи; передний угол был
уставлен иконами в богатых золотых и серебряных окладах, украшенных
дорогими каменьями; перед иконами теплились лампады и висело большое
серебряное церковное паникадило; несколько десятков восковых свеч ярко
горели в нем и, отражаясь на блестящих окладах образов, освещали весь
курень. Под образами, за столом, на первом месте сидел куренной атаман.
Когда Никита с Алексеем вошли в курень, казаки уже собрались к ужину и
толпою стояли среди комнаты, громко разговаривая кто о чем попало. Всилу
протолкались они к атаману между казаками, которые, неохотно подаваясь в
стороны от щедрых толчков Никиты, продолжали разговаривать, даже не
обращая внимания на то, кто их толкает.
- Здорово, батьку! - сказал Никита, кланяясь в пояс атаману; Алексей
сделал то же.
- Здоровы, паны-молодцы. Чем бог обрадовал?
- Вот кошевой прислал в твой курень нового казака.
- Рад... Ты, братику, веруешь во Христа?
- Верую.
- А что тебе говорил кошевой?
- Поважать старших, бить католиков и бусурманов.
- Добре!
- Говорил стоять до смерти за общину и святую веру, ничего не иметь
своего, кроме оружия; не жениться.
- Добре, добре! И ты согласен?
- Согласен, батьку.
- А еще что?
- А после сказали: ты еси попович, так и ступай в Поповичевский курень;
там же и казаков теперь недостает.
- Правда, пет у меня теперь и четырех сотен полных: много осталось в
Крыму, царство им небесное!.. А что был за курень с месяц назад, словно
улей!.. Ну, перекрестись же перед образами и оставайся в нашем товаристве.
Между тем куренные кухари (повара) уставили столы деревянными корытами
с горячею кашей и такими же чанами с вином и медом, на которых висели
деревянные ковши с крючкообразными ручками - эти ковши назывались в Сечи
"михайликами", - разносили хлеб и рыбу, норовя, чтоб она была обращена